Господин Великий Новосибирск: Алексей Мазур о политическом феномене города

© Кирилл Канин

После того, как губернатор Новосибирской области Владимир Городецкий отменил собственное решение о повышении тарифов ЖКХ для Новосибирска на 15%, раздалось немало ликующих возгласов о победе гражданского общества. Действительно, протестующие (а в городе прошло семь митингов, в самом многочисленном из которых приняло участие 3,5 тыс. человек) победили власть практически вчистую. Алексей Мазур о том, что кроется за «новосибирским феноменом».

Сергей Дьячков, один из организаторов митингов и «тарифных» конференций даже заявил, что «Новосибирск — политическая столица России», а другой организатор Дмитрий Холявченко написал колонку на эту тему. В реальной столице этого практически не заметили. И только в экспертном сообществе, судя по задаваемым вопросам, появилось смутное ощущение того, что «новосибирский феномен» действительно существует.

Осознанию этого факта препятствует чрезвычайная «москвоцентричность» сознания, как жителей столицы (за МКАДом жизни нет), так и самих новосибирцев.

Еще в 2012 году я задавался вопросом — почему оппозиционеры из города, где «Единая Россия» на выборах в ГД набрала 49% (Москва), приезжают учить оппозиционеров в город, где «Единая Россия» набрала 27% (Новосибирск)?

Но с тем, что москвичи должны учить новосибирцев, а не наоборот, согласны и сами новосибирцы — в ходе митингов 2012 года количество денег отправленных из Новосибирска оргкомитету московских митингов было на порядок больше, чем собирал оргкомитет в Новосибирске. У нас ведь «всё решается в столице».

Почему оппозиционеры из города, где «Единая Россия» на выборах в ГД набрала 49%, приезжают учить оппозиционеров в город, где «Единая Россия» набрала 27%?

Потом в Новосибирске в 2014 году произошло избрание «оппозиционного мэра». Хотя оппозиционность первого секретаря обкома КПРФ Анатолия Локтя, как показали дальнейшие события, оказалась сильно преувеличенной, сам факт значит немало.

Перипетии с новосибирской «Монстрацией», митинги «за» и «против» Тангейзера (в каком еще городе оперная постановка собирает трехтысячные митинги?) тоже показывают, что с Новосибирском «что-то не так».

Ещё одна история, которая осталась для столичной публики мало замеченной — избрание в 2015 году председателя заксобрания Новосибирской области. Тогда «Единая Россия» порекомендовала одного кандидата, а депутаты избрали другого, вопреки воле не только партии, но и областного правительства. Для оппозиционных федеральных СМИ эта история оказалась «неинтересной», так как избранный председатель входил во фракцию «Единая Россия». Однако с точки зрения «системы» этот «сбой» ничуть не уступает по своему значению избранию «оппозиционного мэра». Там-то голосовали безответственные избиратели, а тут — депутаты, «системные» политики, каждый из которых имеет свою зону уязвимости.

В Новосибирске, в отличие от подавляющего большинства столиц регионов, так и не рискнули отменить выборы мэра. И это — тоже следствие «новосибирского феномена».

Почему Новосибирск

Есть несколько причин возникновения «новосибирского феномена». Ни один из них не является главным и определяющим. Ни один из них не является абсолютным. Я перечислю несколько параметров, по которым Новосибирск отличается от других городов, но должен предупредить — это очень тонкое отличие, на фоне в целом всё же типичного «среднероссийского» поведения как простых граждан, так и чиновников, и общественных активистов.

1. Чтобы «гражданское общество» возникло в каком-либо городе, необходимо достаточное число активных граждан. Поскольку общественная активность до конца нулевых казалась бессмысленным, бесполезным и небезопасным делом, активных граждан было очень мало. Условно — один на тысячу. Поэтому в малых городах «гражданское общество» просто невозможно из-за «малолюдности». Новосибирск — крупнейший нестоличный город России. Чисто статистически он находится в числе тех городов, в которых возможно появление местного гражданского общества, ориентированного на местные проблемы.

2. Новосибирск рос как промышленный и торговый центр, с появлением Академгородка — и как научный. В нём никогда не было и нет сейчас «градообразующих предприятий», способных хоть как-то монополизировать рынок труда. Расположение города на пересечении торговых путей и отсутствие «ресурсной базы» привело к развитию торговли, логистики и сферы услуг, в которой трудится большое количество предпринимателей и «самозанятых».

Никакого ореола «сакральности» у поста новосибирского мэра или губернатора не существует

3. В Новосибирск приезжали (и приезжают) учиться молодые люди со всей Сибири и Дальнего Востока, многие из которых потом в Новосибирске и остаются. Как Москва вытягивает человеческий капитал со всей России, так и Новосибирск (в меньших масштабах) — с Сибири. Средний уровень образования гражданских активистов существенно выше (как правило, это НГУ и НГТУ), чем средний уровень образования чиновников (как правило, это непрестижные в советские времена вузы вроде «водника»).

4. В Сибири никогда не было крепостного права. Сибирь осваивали казаки, позже сюда ссылали политически неблагонадёжных, а также просто преступников. Столетиями шла селекция — в зоне крепостного права оставались те, кто был готов терпеть, на окраины бежали те, кто не готов. В советское время все существенно перемешалось, однако степень пиетета перед властью в Сибири существенно ниже, чем в центральной России (за вычетом Москвы). Особенно — перед местной. Никакого ореола «сакральности» у поста новосибирского мэра или губернатора не существует.

5. В Новосибирске на протяжении всего «новейшего времени» худо-бедно сохранялись и свобода СМИ, и политическая оппозиция. Полное «схлапывание» политической жизни было недолгим, буквально два-три года с 2006 по 2009.

6. Новосибирск находится далеко от Москвы. В тех городах, которые от Москвы недалеко, местные активисты ориентированы на московскую политическую жизнь и не способны выстроить собственную повестку. Из-за отсутствия ресурсной базы и сложной внутрирегиональной политики Новосибирск не представляет особого интереса для федеральных кланов.

Теперь более субъективные факторы.

7. В Новосибирске сложилась более здоровая «политическая культура» в гражданском обществе. Местное сообщество в меньшей степени расколото по идеологическому признаку. Хотя споры «либералов» и «патриотов» идут, как и везде, однако этих же самых «либералов» и «патриотов» можно увидеть за одним столом и действующих совместно, когда речь идет о местных проблемах. Также в Новосибирске в меньшей степени распространено такое явление, как обсуждение личности предлагающего вместо самого предложения (хотя куда без этого, конечно).

8. Из-за традиционно высокого протестного голосования и слабой власти в Новосибирске на данный момент сложилась полицентричность. Губернатор — «единоросс», мэр-«коммунист», более-менее независимое законодательное собрание, крупные и мелкие политические, финансовые кланы (и ОПГ). Также полпред, вмешивающийся в местную политику, плюс силовики. В результате какая-то бурлящая каша, в которой никто точно не знает, что именно происходит.

В Новосибирске «сговоры» возможны, в ходе «местной истории» они не раз случались

9. В части «реальной политики» Новосибирск также существенно отличается. В России в целом коллективный сговор или «фронда», скорее, невозможны — если даже политики договорятся выступить коллективно против «начальника», то тут же наперебой кинутся к нему сдавать друг друга. В Новосибирске «сговоры» возможны, в ходе «местной истории» они не раз случались. При этом местные политики также лживы, как и в целом по России, могут в личном разговоре врать и про свои намерения, и про свои интересы. Но, тем не менее, в этой среде есть представления о приличии и о том, что допустимо, а что нет. Люди, совершившие всеми признаваемую подлость постепенно «выпадают» из общественной и политической жизни.

10. В Новосибирске накопился опыт «социальной борьбы». Разные социальные группы выступали в защиту своих интересов и, как правило, чего-нибудь, да добивались. Это не такой интересный процесс, как борьба «света и тьмы», «абсолютного добра против абсолютного зла», но гораздо более здоровый. Так как процесс идёт давно, его участники хорошо знают друг друга, свои возможности и ограничения.

Конечно, при всем при этом Новосибирск находится в «федеральной повестке», среднему новосибирцу интереснее новости про Крым, Донбасс и Сирию, чем про местную возню, а митинг сторонников Навального оказывается чуть ли не многочисленнее, чем протестующих против повышения тарифов ЖКХ (хотя вот тут с тебя будут брать деньги, а там какая-то дача в Плесе и дом с уточками). «Новосибирский феномен» пока больше похож на «статистическое отклонение», чем на реальный «альтернативный путь развития». Но кто знает…

Алексей Мазур