© из личного архива Николая Соколова

Бог иногда нужен не только слышащим россиянам, но и глухим. Жестовым языком при этом владеют лишь три десятка священников по всей стране, а светские переводчики часто не понимают смысла службы. Руководитель первой за Уралом православной общины глухих и слабослышащих при храме в честь Покрова Пресвятой Богородицы в Новосибирске Николай Соколов, рассказал Тайге.инфо, как слабослышащие приходят в церковь и почему остальные прихожане начинают «петь руками» вместе с ними.

Тайга.инфо продолжает серию публикаций, посвященных жизни глухих в Новосибирске, созданных в рамках медиаэкспедиции образовательного проекта Silamedia.

Потребность в Боге у тысяч глухих

Община глухих и слабослышащих появилась при храме в честь Покрова Пресвятой Богородицы в Новосибирске в 2004 году. Для ее руководителя — Николая Соколова — это «служение, а не работа».

«У меня родители глухие, и я с детства понимаю и знаю тот мир, в котором они живут, и их язык. Мы родом из Алтайского края, из деревни, где не было храмов. У родителей чувствовалась потребность в духовной жизни, как и у любого человека. Они хотели приобщения к чему-то нравственному, но там, где мы жили, такой возможности не было, — вспоминает Соколов. — И таких людей, как мои родители, сотни и тысячи. А если есть потребность у одного человека, то она есть и у миллионов. Собственно говоря, это и был посыл, который побудил меня работать с глухими».

Сам он впервые побывал в церкви, когда приехал студентом в Новосибирск: «В конце 80-х – начале 90-х годов стали открывать храмы. Сперва мне было интересно убранство храма, росписи, иконы. Дальше — больше: находясь в храме, ты слышишь чтение, пение — чувствуешь атмосферу». В Новосибирске Николай, получив педагогическое образование, остался жить и работать, завел семью, вместе с которой ходил на воскресные службы. Часто навещавшая его глухая мама очень ждала этих воскресений, потому что сын объяснял ей происходящее в храме. Всерьез о помощи глухим в церкви Соколов задумался уже после поступления в Новосибирский Свято-Макарьевский православный богословский институт.

«Там я написал дипломную работу, посвященную переводу богослужения на церковный жестовый язык. По сути, мой диплом был переводом божественной литургии Иоанна Златоуста на жестовый, — говорит Николай. — Я от первого до последнего слова проработал все чинопоследование божественной литургии. Богослужение в том виде, в котором дошло до нас, складывалось две тысячи лет. Пришлось понять сущность и значение слов. Для этого проводили семинары, конференции и в Новосибирске, и в Москве, и Екатеринбурге, куда приезжали священники, лингвисты, историки и переводчики, разрабатывали новые жесты, которые имели бы эквивалент церковным словам».

«Слышащие видят, как глухие веруют, как они „поют руками“ — Это не может не вызывать ответные чувства»

Глухие всегда посещали храм: молились святым, изображенным на иконах и фресках, вдыхали запах ладана от кадила, с которым ходит священнослужитель, ждали момент прикосновения к благоухающему елею — то есть ждали понятного действия. Но переводить для них службы в Новосибирске стал именно Соколов: «Вообще, конечно, нужен священник, который знал бы культуру этих людей, знал бы жестовый язык, умел бы понимать их, отвечать им, проводить духовные беседы, исповедовать, — говорит Николай, — но в России пока около 30 священников знают церковный жестовый язык. Хотя лет десять назад с глухими работали только 5–7 представителей церкви».

Общаться со священником глухие, в принципе, могут без переводчика. Для этого они чаще всего используют записки. «Почти все прихожане грамотные, умеют читать и писать. А слова непонятные могут спрашивать, например, меня. Хотя однажды просили помочь человеку, который не знает жестов и не умеет читать, — рассказывает Соколов. — Одна девушка жила на севере, ее родители были глухие и неграмотные, дочь в школу не отдали. Потом она приехала в город, пришла в церковь, хотела исповедаться священнику, но он ее не понимал, ни письменно, ни жестами. Я предложил показывать изображения основных грехов. И она кивком головы подтверждала: да, в этом грешна, в этом — нет».

Единый жестовый

Традиция попечительства церкви над глухими не нова, Соколов отследил ее с XIX века. Тогда в Санкт-Петербурге основали училище для глухонемых, где «читали уроки закона божьего». Потом — долгий перерыв. В новейшее время работа с глухими началась около 25 лет назад в Храме Тихвинской иконы Божией Матери Симонова монастыря, где создали первую православную общину глухих и слепоглухих. После такие организации одна за другой появились в Санкт-Петербурге, Екатеринбурге, Киеве.

Последние три года для священников проводят обучающие семинары и предлагают им освоить жестовый, но желающих немного, говорит руководитель общины глухих при Покровском храме. А невоцерковленный переводчик жестового в храме оказывается беспомощен.

«Переводчики из общества глухих могут работать в судах, нотариальных конторах, в магазинах, но не в церкви, потому что не знают церковно-славянский и не погружены в нашу жизнь. Церковному переводчику надо знать основы православной культуры, — уверен Соколов. — Такое сочетание — знание жестов и богословия — предполагает более или менее успех на этом поприще». У глухих тоже есть диалекты, жесты отличаются в разных регионах, и это влияет на церковный жестовый язык. «Жест „Бог“ в Екатеринбурге могут перевести круговым движением с раскрытой ладонью. А в Новосибирске подход традиционный: мы собираем конфигурацию пальцев — дактильную букву „Б“ — и от лба выносим ее вверх, провожая взглядом. И артикулируем: Б-о-г», — поясняет Николай.

В Русской православной церкви различия жестового языка в разных регионах заметили, и три года назад Синодальный отдел по социальному служению Московской патриархии вместе со Всероссийским обществом глухих создали координационный центр по работе с глухими, слепоглухими и слабослышащими. А в этом году вышел диск основных жестов русской православной церкви. Его авторы рассмотрели сходства и различия жестов девяти общин глухих из Сибири, центральной части, юга, и севера России. Новым общинам рекомендуют использовать именно унифицированные жесты, иначе прихожане действительно перестанут понимать службу в других городах.

«Глухой более доверчив, он как ребенок. Но если его обмануть, дальше сложно будет выстроить с ним отношения»

«Создатель диска — аспирантка московского педуниверситета факультета психологии Анна Бабушкина, сама глухая, — объясняет Соколов появление такого словаря. — Она участвовала в разработке этого диска: собирала жесты, анализировала, раскладывала по группам. Те, что реже встречались, убирали из внимания. В этом плане ученые участвуют в наших мероприятиях».

Русский язык богат, но жестовый — богат не меньше. Он формируется благодаря самому жесту, мимике и дактилологии — пальцевой азбуке. Соколов показывает комплексность языка на примере фразы «Миром господу помолимся»: «Чтобы перевести ее для глухих, нужно помнить, что значений у слова несколько, и надо выбрать, каким жестом показать омоним. Мир как космос? Мир как дружба? Или мир в душе, спокойствии, удовлетворении? И если ты покажешь „космос“, будет неправильно. Мы смотрим греческий источник, и находим перевод — „удовлетворение духа“, то есть мы не космосом молимся, и не дружбой, а мы молимся господу в мирном состоянии своего сердца. И каждое слово божественной литургии имеет такое глубокое значение».

«Слышащие прихожане начинают петь руками»

Каждого нового глухого прихожанина надо обучать, причем не только языку, но и азам православия, для этого при Покровском храме есть воскресная школа. «Есть такой термин „воцерковляться“, — поясняет Николай Соколов. — Прихожанин должен изучать церковный устав, разбираться в богослужении, знать, что и зачем происходит, знать историю. Многие говорят, что Бог у них в душе: „Я могу дома помолиться, и мне храм не нужен“. Безусловно, есть домашняя молитва, но есть и соборная. В храме венчаются, в храме крестятся, исповедуются, причащаются. И в конце концов, в храме отпевают человека перед уходом в мир иной. Но самое главное — принятие Святых Христовых Тайн. Без этого, конечно, невозможно жить духовной жизнью». Тайга.инфо: Вы говорили, что сложность работы с глухими состоит в понимании их культуры и психологии. В чем заключаются особенности?

— Есть же две категории инвалидов по слуху: глухие и слабослышащие. Слабослышащие — кто-то со слуховым аппаратом, а кто-то и без — слышат звуки или речь, могут произносить слова, вербально общаться. Глухие люди более подвержены изолирующим факторам. Психология глухого отличается от психологии слышащего. Глухой более доверчив, он как ребенок. Но если его обмануть, то дальше сложно будет выстроить с ним отношения.

Тайга.инфо: Глухие — это закрытое сообщество?

— Человек, не понимающий культуру этих людей, не попадет в это сообщество, ему будет не комфортно. В этом плане сообщество, конечно, закрытое. Не каждый сможет быть в него интегрирован, так же, как и не каждый глухой ищет контакты в обычном обществе

Тайга.инфо: Надо ли сближать глухих и слышащих?

— Пример нашей общины говорит о том, что нужно. Когда у нас проходит служба для глухих, в храме есть и слышащие. Они молятся рядом, смотрят друг на друга. Слышащие видят, как глухие веруют, как они «поют руками». Это не может не вызывать ответные чувства, умиление или восхищение: «Люди, которые не слышат, тянутся к Богу, а я что?» Человек начинает задавать себе вопросы, и видеть, что он имеет что-то в жизни, а другой — нет. Ценит ли он это или не замечает? Человек начинает воспринимать слух как дар божий: «А я то слышу, как замечательно поет хор». И глухие смотрят на слышащих: как люди ведут себя в храме, как они прикладываются к иконам, как ставят свечи. Если у них возникают вопросы, то они спрашивают у батюшки или у меня, как у руководителя общины. Это взаимный процесс духовного обогащения. И многие из слышащих прихожан приходят именно в субботний день — на службу с церковным жестовым языком. Человек, может, что-то не расслышал или слово в песнопении не понял, а жест делает сказанное наглядным.

Тайга.инфо: Слышащих не отвлекают жесты глухих?

— Я не слышал, чтобы кто-то жаловался, но во избежание таких моментов мы стоим компактно. У нас есть свое место. Если кто-то из прихожан стоит за группой глухих, и они его отвлекают, нет проблем — можно отойти в другую половину храма или пройти вперед к иконостасу. Но дело в другом: я замечаю, как слышащие прихожане начинают петь руками. В церкви происходит стяжание духа — получение, приобретение, накопление благодати — божественной энергии. Слышащие подхватывают простой жест «аллилуйя», когда глухие начинают его петь. Их тело тоже начинает молиться. Молитва же произносится не столько устами, сколько умом и сердцем. Но, видимо, душа настолько просит, что руки начинают включаться

Беседовал Максим Ишматов
Фото: из личного архива Николая Соколова

Читайте также: «Любить глухих не обязательно, но не реагировать дико — можно»