«Яркая культурная жизнь Сибири невидима России»

© vk.com/koboldina

Местные таланты не представляются жителям регионов самоценными и важными — это признак колониального устройства культуры. Не избавившись от столичного снобизма, нельзя привозить «на периферию» даже самые замечательные проекты — не приживутся. Ирина Прохорова, Алексей Петров, Михаил Фаустов и Константин Мильчин на первом Иркутском книжном фестивале обсудили, как по-хорошему сумасшедшие сибиряки делают фестивали и ярмарки.

Тайга.инфо приводит выдержки из публичной дискуссии «Децентрализация культуры: опыт просветительских проектов в российских регионах», состоявшейся в последний день Международного Иркутского книжного фестиваля, собравшего на три дня десятки издательств, писателей и поэтов, переводчиков, драматургов, музыкантов и литературных критиков.

Ирина Прохорова, главный редактор журнала «Новое литературное обозрение», руководитель Фонда Михаила Прохорова:

Фонд Михаила Прохорова возник в 2004 году, и с самого начала у нас была идея работать не в Москве, а в российских регионах. Так исторически сложилось, что главным регионом оказался Красноярский край. Для меня и моего брата было важно построить фонд по новым критериям. Суть была в следующем: у нас огромная страна, но разнообразная и яркая культурная жизнь, которая протекает в ней, оказывается невидимой. Видно только то, что происходит в Москве и чуть-чуть в Петербурге. Культурная карта страны абсолютно не заполнена. Спроси любого москвича, как он себе представляет любой другой город — Екатеринбург, Новосибирск, Иркутск, Томск — ассоциаций культурных не будет, и это очень печально. Мы обедняем самих себя, а все локальное становится как бы второстепенным, иногда даже для жителей этих мест.

Начиная делать фонд, мы всерьез занялись антропологическим исследованием — история региона, экономика, демография, авторитеты, объекты культуры — чтобы понять специфику места, в котором мы работаем. Причем Норильск и Красноярск — это принципиально разные города, и программы фонда учитывают нужды конкретного города.

Мы уже одиннадцатый раз делаем Красноярскую ярмарку книжной культуры, и не я, а другие люди называют ее в тройке главных российских книжных ярмарок. При этом уговорить федеральный СМИ делать репортажи с ярмарки практически невозможно, потому что она в регионе. Регион упоминается, когда там происходит какой-то катаклизм или скандал. Наша задача была, с одной стороны, поддержать локальное культурное сообщество, потому что людям, по крайней мере, в Красноярском крае было значительно тяжелее реализовываться, чем в Москве. Там нет ресурсов и есть непонимание ценности происходящего.

Мы обедняем самих себя, а все локальное становится как бы второстепенным, иногда даже для местных жителей

В Красноярске на базе музея Ленина возник великолепный Музей современного искусства, несколько поколений молодых уже прошло через него, и разговор о современном искусстве в Красноярске не вызывает ужаса. Это стало частью нормальной среды. И мы до сих пор пытаемся объяснить местной власти, что бренд Красноярска — это не только столбы, но и КИЦ. Другого такого музея нигде нет. Задача и была — дать прорасти молодым талантам.

С другой стороны, есть проблема колониального характера нашей культуры. Дело в том, что идея привнесения цивилизации из центра ужасно у нас распространена. Это тоже связано с представлением, что исключительные образцы культуры существуют только в центре. В этом смысле местное сообщество оказывается в пораженных правах. Местное никогда реально не представлялось самоценным и важным. Нам хотелось бы избежать такого колониального мышления, но главное — понять, чем регион интересен.

Михаил Фаустов, куратор фестиваля, организатор чемпионатов по чтению «Открой рот» и «Страница 17»:

Как удалось распространить «Открой рот» на сотню городов, я не понимаю, оно распространилось само. То же самое вам наверняка бы рассказала Ольга Ребковец про «Тотальный диктант», который был придуман на кухне в новосибирском Академгородке и через пять лет прозябания накрыл всю планету. «Открой рот» был придуман в баре «Бродячая собака» за бутылкой пива за 15 минут. К пятому году существования проект закрыл 111 городов, в этом году мы прекратили запись, потому что команда, которая им занимается, не справляется. Удержать в голове такое количество городов невозможно.

В прошлом году я совершил 77 перелетов. Нас, естественно, приглашали на различные книжные фестивали, я был в прошлом году на шестнадцати. Ирина Дмитриевна сказала, что федеральные проекты не показывают КРЯКК — так ничего подобного. Моя мама в позапрошлом году увидела по федеральному НТВ сюжет оттуда, а в нем — меня, и сказала: «Миша, ты плохо выглядишь».

Без голого энтузиазма в культуре не сможет ни Ирина Дмитриевна, ни я, никто

Однажды в Новосибирске я попал на некое книжное событие, которое называлось фестивалем, проходило в большой библиотеке и выглядело крайне мерзко. Я шел по коридору и встретил начальника управления культуры мэрии Анну Терешкову, спросил у нее, что это за кошмар. Она ответила, что ей самой не нравится, и мы договорились на следующий год сделать что-то получше. После чего мэрия Новосибирска неожиданно выделила Межрегиональной региональной федерации чтения, которая кроме «Открой рота» ничего больше не делала, небольшой грант, на который мы ухитрились сделать нестыдную ярмарку. Конечно, не такую большую, как в Иркутске, но это только начало.

Вот так все и разрастается — на голом энтузиазме, потому что без голого энтузиазма в культуре не сможет ни Ирина Дмитриевна, ни я, никто, потому что, чтобы этим заниматься, нужно в это верить и это любить. Человек утром просыпается, и ему надо на работу, а я на работу хочу! Каким опытом поделиться? Если веришь, значит, любишь. Если любишь, значит, сделаешь.

Но если бы я каждый раз, когда слышал «Наш город особенный», получал бы по 3 тысячи рублей, я бы спокойно мог проводить ярмарки на свои деньги, без грантов и фондов, потому что все регионы считают себя особенными. Мой личный опыт децентрализации культуры через централизацию управления заключается в том, что нам удалось объединить примерно 150 совершенно прекрасных и сумасшедших людей, готовых бросить свою жизнь на амбразуру ради любимого дела.

Алексей Петров, иркутский краевед и политолог:

Иркутску всегда было сложно, потому что на нас лежит проклятье Байкала, и поэтому все крупные мероприятия обязательно должны называться Байкальскими: «Джаз на Байкале», «Мацуевские звезды на Байкале» — считается, это должно помочь с точки зрения брендирования. И когда наш книжный фестиваль в итоге назвали Иркутским, я подумал, что как-то мелковато они взяли! Но название города наконец-то прозвучало на всю страну.

Иркутск — один из самых читающих городов страны. Не при Ирине Дмитриевне будет сказано, но в пролетарском Красноярске читают меньше. Каждый год команда иркутян ездит в Красноярск посмотреть на КРЯКК, и мы все время говорили, когда же в Иркутске появится нечто подобное, пусть даже в усеченном виде. Сегодняшний фестиваль — первая серия, и мне бы хотелось, чтобы это был долгий сериал.

Важно, что есть фонды, которые поддерживают, чтобы какая-то жизнь началась на территориях, где живет 3-5-7 тысяч человек

Что я понял: краха книжной литературы не будет. Все разговоры о том, что мы читаем только в электронном виде, — ни о чем. Я вижу, сколько здесь покупают книг. Такой фестиваль должен быть в провинции обязательно. За тем же «Открой ротом» я слежу только в интернете, но как же классно, когда в какой-нибудь тмутаракани под названием Тайшет набивается полная библиотека, и ребята читают стихи.

Но это все — чаще всего общественная инициатива, и важно, что есть фонды — Прохорова, Дерипаски, Тимченко — которые это поддерживают, чтобы какая-то жизнь началась на территориях, где живет 3-5-7 тысяч человек, в маленьких городах.

Константин Мильчин, куратор фестиваля, главный редактор сайта «Горький»:

Меня в самом начале фестиваля кто-то спросил: «Ну что, вы пришли в город как завоеватели?» И это самый страшный грех, который может быть у человека, делающего в регионах культурные мероприятия. Ни в коей мере, нет! Никакого завоевания, у нас большая именно иркутская программа — девять площадок, до трети мероприятий про локальную культуру.

В этом была проблема пермского проекта: люди, которые делали из Перми столицу современного искусства, полностью игнорировали наличие в городе чего-то до них. В итоге на мероприятия ходили привезенные в Пермь организаторами москвичи. И тут принципиально: никакого столичного снобизма «Мы вас научим» — только в коллаборации с теми, кто знает культурную жизнь региона.

Ирина Прохорова:

Внутренний жар — это очень важно для таких проектов, но все-таки не будем забывать, что культура — это система институций. Как только у энтузиастов перестают гореть глаза, все начинает проваливаться. Мы много лет видим эту проблему в фонде, и все, что мы делаем — это попытка создать инфраструктуру для культурной жизни, которая может продолжаться независимо от того, горите вы или нет. К сожалению, построение институций в нашей стране узурпировано, как правило, кем-то сверху, а то, что спущено сверху — чаще всего мертворожденное.

Организаторами ИМКФ выступили «Вольное дело», En+ и Межрегиональная федерация чтения.

Подготовила Маргарита Логинова