«Ту, что покусала, — в отлов»: куда пропадают бродячие собаки с улиц Новосибирска
«Новосибирский центр по проблемам домашних животных» каждую неделю усыпляет пойманных на улице и не нужных хозяевам собак и кошек. Не всегда это больные звери — некоторым просто не нашли новый дом. Можно ли эффективнее расходовать бюджетные деньги, зачем выпускать стерилизованных псов обратно в город и кто главный виновник появления бродячих стай, разбиралась Тайга.инфо.
Сачок, сетка, щипцы
Вопреки названию «Новосибирский центр по проблемам домашних животных» не считает своей главной задачей решение проблем собак и кошек. «Превыше всего — безопасность жителей», — заявляет Тайге.инфо директор учреждения Андрей Каркавин.
В уставе организации зафиксированы и другие цели: охрана, защита домашних и безнадзорных собак и кошек, их учет. Кроме того, центр принимает питомцев-отказников, обещая найти им новых хозяев. Но, по словам зоозащитницы из благотворительного фонда «Варежка» Светланы Слесаревой, работа центра в основном сводится к отлову и утилизации животных, что не решает их проблем.
«НЦПДЖ» — это структура департамента энергетики и ЖКХ мэрии Новосибирска, бывшая служба отлова животных при муниципальном «Спецавтохозяйстве», которая появилась еще в СССР. Зоозащитники уверяют: с тех пор методы работы не изменились. «Живодерка существует в каждом городе. В Новосибирске она возникла в конце 50-х годов. В 2008 ее переименовали в МУП „Центр по проблемам домашних животных“, потом в МКУ», — говорит куратор проектов по льготной стерилизации «Все в моих руках» и спасению животных «Сибирь-Индия» София Осоченко.
Центр «изымает» животных по заявкам населения, уверяют в мэрии. Собак и кошек ловят сачком и сеткой, но Осоченко рассказывает, что однажды на глазах детей отловщики размозжили собаке голову металлическими щипцами.
Безопасности жителей могут угрожать не только сами по себе агрессивные бездомные животные, но и болезни, которыми они могут заразить человека, отмечают в центре. Самые распространенные заболевания, которые передаются людям от собак и кошек — бешенство, гельминтоз, лишай.
«Чтобы заразиться бешенством, нужно быть укушенным непосредственно носителем, — объясняет ветеринарный врач клиники „Акуна Матата“ Вера Гордейчик. — Последний случай заражения я видела лет десять назад. Но простой отлов „НЦПДЖ“ не влияет на распространение бешенства. Отловщики оставляют на улицах самых диких собак, потому что их поймать очень сложно, на это часто уходят не одни сутки». По данным Роспотребнадзора, за 2017 год в Новосибирской области зарегистрировано 59 очагов бешенства и подозрений на него.
Звери закрыты на карантин
Пойманных на улице животных помещают в карантинное отделение, где они могут находиться не дольше десяти дней. Там их, по идее, ждет медицинский осмотр и вакцинация. Информации о собаках и кошках, находящихся на карантине, в открытом доступе нет. Зато периодически сотрудники «НЦПДЖ» публикуют в группе центра списки из пункта временного содержания, куда зверье попадает из карантина и где ждет своих хозяев (раньше узнать о том, что животное в отлове, хозяин «потеряшки» мог только по справочному телефону).
Как рассказал Тайге.инфо бывший сотрудник центра, пожелавший сохранить анонимность, обследование и тем более вакцинацию проходят не все собаки и кошки. Начальник отдела окружающей среды департамента энергетики и ЖКХ мэрии Новосибирска Мария Сидорова уверяет: в соответствии с федеральным законом «Об общих принципах организации местного самоуправления в РФ» муниципалитет имеет право только отлавливать и содержать животных. По ее словам, стерилизация в законе не прописана и не может быть включена в перечень обязательств центра. Но в уставе «НЦПДЖ» стерилизация отмечена как вид деятельности.
Карантинное отделение закрыто для посторонних (это объясняют соображениями все той же безопасности), но София Осоченко побывала там несколько лет назад: «В помещении размером с кухню, залитом хлоркой, лежат уже сдохшие щенки, а по ним топчутся еще пятнадцать живых. Ни у одной собаки нет еды и воды, большинство из них умирает за неделю от жажды», — вспоминает зоозащитница. Трупы, говорит она, убрали, к прокурорской проверке.
В июле 2018 года Тайга.инфо посетила карантинный блок, расположенный на Гусинобродском шоссе, без предупреждения вместе с депутатом Натальей Пинус, которая заинтересовалась его работой после жалоб общественников. В здании размером с просторный гараж не было ни одного животного. Все клетки — три вместительные с кафельным полом и еще несколько маленьких «метр на метр» с деревянным настилом — были убраны и помыты. В некоторых стояли емкости с водой, мисок и лотков не было. В одной из комнат стояли сваленные в кучу и покрытые паутиной пакеты с собачьим кормом (около двух десятков по двадцать кило). В нескольких метрах от входа в карантинный блок лежала собачья челюсть.
Животные попадают в клетки через отверстия в стенах. Расстояние от них до пола — полтора метра
Начальник отдела по охране окружающей среды департамента энергетики и ЖКХ в разговоре с Тайгой.инфо уточняет, что сейчас департамент разрабатывает план реконструкции карантинного отделения и, возможно, учтет пожелания зоозащитников об установке там камер видеонаблюдения.
Новый дом или усыпление
Эвтаназии, то есть усыплению, подвергают только больных и агрессивных зверей или имеющих травмы, несовместимые с жизнью, говорится в регламенте центра. Остальных животных, судя по документам, перемещают в пункт временного содержания на улице Иванова, 49/1. Например, согласно отчету от 6 июля в вольерах ждут новых владельцев три собаки. Котов сюда привозят не чаще раза в месяц.
За первые три месяца 2018 года сотрудники центра отловили 351 животное, вернули и передали новым владельцам 105. Сколько животных усыпили, в отчете «НЦПДЖ» не написано, но можно вычесть.
Со слов работницы карантинного отделения, усыпление и утилизацию проводят каждую пятницу, это же зафиксировано в журналах центра. «На выходные здесь никого не остается», — говорит она и добавляет, что «на карантине» постоянно находится до пятидесяти животных. По данным зоозащитников, их количество иногда доходит до сотни.
«Каким образом умерщвляют, я не знаю, даже боюсь думать», — делится зоозащитница из приюта «Право животных на жизнь» Ирина Олешко. Услуги по усыплению проводит «Управление ветеринарии города Новосибирска» в рамках муниципального контракта, объясняют в мэрии. По закону, животное поступает в муниципальную собственность только через полгода поисков его владельца или при отказе хозяина. До этого момента, согласно Гражданскому кодексу РФ, центр не имеет права усыплять животных. В противном случае, говорят зоозащитники, это нарушает 230 и 231 статьи ГК РФ.
«Для содержания всех отловленных животных потребуется сумма, которая сопоставима с бюджетом крупного города»
«Ежегодно в отлов попадает больше двух тысяч животных — это только третья часть от того количества обращений, которое поступает от граждан, — объясняет начальник отдела окружающей среды департамента энергетики и ЖКХ мэрии Новосибирска Мария Сидорова. — Для содержания всех отловленных животных потребуется сумма, которая, наверное, сопоставима с бюджетом крупного города».
Забрать из карантина
В 2010 году восьмилетняя жительница Новосибирска Лиза Олешко отправила президенту РФ Дмитрию Медведеву письмо и попросила решить проблему бездомных животных. Тогда же она рассказала о негуманной работе «НЦПДЖ» на телевидении Академгородка. После выпуска ее маме Ирине позвонил директор центра Андрей Каркавин и сказал: «Не такие уж мы и страшные». Восемь лет после этого представитель приюта «Право животных на жизнь» Ирина Олешко помогала пристраивать собак из центра.
Она объясняет, что забрать животное можно и из карантинного отделения. Процедура простая: нужно написать заявление, подождать от одного до нескольких дней и приехать за питомцем. Отдадут его только при условии, что оно будет жить в доме, на передержке или в приюте.
«Пса мы забрали, грязного, больного, но живого»
Семь лет на заправке рядом с работой зоозащитницы жил пес по кличке Костя. Ирина помогла стерилизовать его, привить, купить ошейник и получить регистрационный жетон. В один из летних дней Костю сбила машина. Двое суток пес полз домой. Увидя переломанные лапы и разодранную собачью морду, растерянный администратор заправки позвонила 077. На просьбу «подсказать службу спасения животных» в справочной продиктовали номер «НЦПДЖ», и Костю забрали туда на карантин.
«В карантинном блоке ведь не одна собака, а много, для раненого животного там находиться опасно: есть предпосылка к тому, что собака не выживет, а если больное, так тем более», — говорит Ирина. Тем же вечером она позвонила директору «НЦПДЖ» и попросила позволить ей забрать Костика. Директор Каркавин пошел навстречу, и зоозащитница приехала в отлов в час ночи. «Пса мы забрали, грязного, больного, но живого», — вспоминает общественница.
Ирине собаку отдали в деревянном ящике, в которых сотрудники обычно перевозят животных: «Он не верил, что за ним придут. Я улыбнулась ему и сказала: „Костик, ты что думал, я тебя не заберу? Ты думал, мы не друзья?“» Месяц Костик жил в ветклинике, потом был на передержке. Третий год он живет с любимой хозяйкой.
«„НЦПДЖ“ готовы отдавать животных пачками. Вопрос в другом: собак и кошек, которые побывали в карантине, крайне сложно вылечить. К заболеваниям с подвалов добавляются еще новые», — считает представитель приюта «Кошкино лукошко» Алена Святова. Она сама забирала из отлова по десятку котят. Другая жительница Новосибирска, Олеся Ланге, рассказала Тайге.инфо, что в прошлом году не смогла спасти из отлова стаффордширского терьера: директор забыл об уговоре, что пса заберут, и собака пошла в расход.
«Да, так решает проблему безнадзорных животных мэрия, — вздыхает Ирина Олешко. — По-своему, не всегда гуманно, но если мы хотим по-другому, к решению должны подключиться зоозащитники и граждане, должен сложиться диалог».
Стерилизация зверей и воспитание людей
По словам представителя благотворительного фонда «Варежка» Светланы Слесаревой, «НЦПДЖ» сотрудничает с зоозащитой, предлагая приютам забирать животных, но часто не учитывает не учитывая ресурсы НКО и волонтеров. «Они не понимают того состояния, когда не знаешь, на что купить глистогонку или хоть какой-то корм», — говорит Светлана. Когда корреспондент Тайги.инфо звонит ей, в телефонной трубке слышен лай: «Это у нас дома передержка. Мест на всех в приютах не хватает, берем их на время себе».
«На 30 миллионов рублей проблему безнадзорных животных в Новосибирске можно решить за 3−5 лет»
В 2018 году на работу «Центра по проблемам домашних животных» выделили 31 млн рублей, следует из бюджета Новосибирска. «Деньги идут не только на отлов, как некоторые считают. Они выделяется в том числе и на зарплаты, на карантинное отделение, на пункт содержания, обслуживание административного здания и другие хозяйственные расходы», — объясняет начальник отдела окружающей среды департамента энергетики и ЖКХ мэрии Новосибирска Мария Сидорова.
Зоозащитники считают, что 30 миллионов можно расходовать гораздо эффективнее. Так, их удивляет штатное расписание (в феврале 2017 в центре числилось 57,2 работника с месячным фондом зарплат около 400 тыс. рублей), а «корм», например, «НЦПДЖ» закупал у фирмы по утилизации отходов «Чистый город».
«На 30 миллионов рублей проблему безнадзорных животных в Новосибирске можно решить за 3−5 лет», — уверена София Осоченко. Отлов неэффективен, утверждает она: животных нужно стерилизовать, прививать и возвращать в среду. Осоченко не первый год договаривается с ветклиниками о льготной и бесплатной стерилизации и доказывает эффективность такого подхода (что стерилизованные животные не агрессивны, это видно по опыту Стамбула и других европейских городов).
«В экосистеме города животные быть обязаны, — объясняет София. — Если мы сегодня уберем кошек и собак, завтра мы будем в крысах и мышах. Не только потому, что собаки и кошки едят крыс, но и потому, что питаются они кормовой базой грызунов. А люди, вместо того, чтобы подумать о глобальных процессах, беспокоятся только о себе».
Ветеринар Вера Гордейчик уверяет, что привить питомца «по кругу» будет стоить в пределах 600 рублей. Стерилизация в льготных пунктах стоит не больше двух тысяч, а бездомное животное в Новосибирске можно стерилизовать бесплатно.
«Если собака уже агрессивна, что делать? Отпустить? Стерилизовать? — задает встречный вопрос чиновница из мэрии Мария Сидорова. — Здоровую домашнюю собаку, которая потерялась, конечно, надо вернуть хозяевам, но ту, что покусала хозяев, надо передать в отлов. Обратите внимание, что кусают больше именно домашние, а это, в первую очередь, говорит о низкой культуре обращения с животными».
По данным Роспотребнадзора, в 2017 году в Новосибирской области зарегистрировано 7483 случаев покусов. В 62,7% случаях кусали домашние животные, в 33,3% — безнадзорные. На собак приходится 15,3%, на кошек — 7,7%.
Основная причина появления животных на улицах — безответственность владельцев, говорят в мэрии. «Есть определенная группа людей, которая говорит: „Ах, бедное животное!“ А большая часть населения кричит: „Заберите его, я не хочу, чтобы оно было!“» — объясняет Сидорова. За десять лет работы в центр поступило больше 53 тыс. заявок на отлов, поймано около 27 тыс. животных.
Для комплексного решения проблемы зоозащита настаивает на обязательной регистрации питомцев и принятии федерального закона, который бы учитывал права животных, регулировал схему стерилизации и возврата, накладывал ответственность на владельцев и обязывал хозяев чипировать домашних животных.
Ради этого зоозащитные НКО и «Центр по проблемам домашних животных» ежегодно выпускают листовки, пропагандирующие гуманное отношение к животным, волонтеры фонда «Варежка» проводят уроки добра в школах. «Но, к сожалению, пока мы не можем обязать людей провести стерилизацию животных и даже поставить их на учет, — сожалеет начальник отдела по охране окружающей среды новосибирской мэрии. — Органы местного самоуправления так же, как и зоозащитники, ждут закона, который бы это регламентировал».
Подготовила Виктория Малькова
Фото Виктории Мальковой и Кирилла Канина