«Пока паспорта нет, он будет умирать»: как выживает новосибирец без документов и с огромной опухолью на шее
Владимир Дудорев из Новосибирска много лет жил в теплотрассе, пока в мае 2020 года не попал в больницу с опухолью на шее. Бездомному просто наложили повязку и отпустили на улицу. Тогда ему на помощь пришел приют «Маяк», который обеспечивает его едой и одеждой. Но получить медицинскую помощь мужчина не может — больше 20 лет назад он потерял все документы.
Президент РФ Владимир Путин пообещал российский паспорт итальянскому учителю из Красноярска Валерио Занетти, у которого в соцсетях есть фотография с топтанием флага Евросоюза. В полиции поспешили заявить, что вопрос о его гражданстве рассмотрят в «возможно короткий срок». А вот россиянин, житель Новосибирска Владимир Дудорев, пока не может получить документы, необходимые для жизненно важного лечения.
«Сделали операцию и все — иди пешком»
44-летний новосибирец Владимир Дудорев обходился без документов, «пока нужда не заставила». 20 лет он жил на улице, периодически зарабатывал тем, что собирал грибы и ловил рыбу. Полгода назад мужчина заметил на шее опухоль размером с теннисный мяч.
Через некоторое время он попал в больницу по «скорой», там ему подтвердили злокачественное новообразование на шее (копия выписки из истории болезни имеется в распоряжении Тайги.инфо). Медики сделали перевязку и отпустили его на улицу.
«Перевязали и все — иди пешком. Я у одного 10 рублей попросил, у другого, 30 рублей набрал, доехал в приют „Маяка“», — вспоминает Владимир.
О «Маяке», благотворительном фонде в Новосибирске, который помогает бездомным вернуться к обычной жизни, Дудорев узнал от знакомого. В ночном приюте «Маяка» тем, кому некуда идти, предлагают горячую еду и душ. Дневная соцслужба фонда предоставляет бесплатный телефонный звонок, доступ в интернет, если человеку нужно связаться с родственниками или найти работу, и содействует в восстановлении документов.
«Такой у него шарик был на шее, еще не кровоточило это. Владимир пришел к нам после больницы, явных проблем не было, но через месяц опухоль начала разрастаться, — рассказывает руководитель „Маяка“ Александр Алексеев. — Во второй раз Владимира уже не приняли в больнице. Я спросил у замглавврача, почему ему не помогают. Мне ответили, что госпитализировать его без документов невозможно, и согласились только на разовые перевязки. Но перевязка же не влияет на выздоровление».
Тогда Александр с Владимиром обратились в полицию, чтобы установить личность, однако в базе не обнаружили его отпечатков пальцев.
«Он не украл ничего, видимо, чтобы в базу попасть, даже не сидел. Искали родственников, выяснилось, что сестра Владимира — или однофамилица ее — умерла недавно. УФМС (сейчас это управление по вопросам миграции при ГУ МВД — прим. Тайги.инфо) нужно два подтверждения, что он — это он. Например, отпечатки и свидетельство кого-то из знакомых», — отмечает Алексеев.
Без подтверждающей личность справки мужчину не могут поместить даже в паллиативное отделение. Александр говорит, что хирурги, которые осматривали Владимира, сказали, что жить бездомному осталось «три-пять месяцев».
«Со справкой он сможет получить паспорт, но пока этого не случилось, он продолжит умирать без медпомощи, потому что ни в одном учреждении Владимира не примут, — говорит руководитель „Маяка“. — Сейчас у него нет сильных болей, но держится температура, нам дали рецепт на антибиотики и обезболивающие».
«Пожить еще хочется года два»
Отец Владимира покончил с собой, а мать умерла от переохлаждения. Оба выпивали. Дудорев рассказывает, что лишился дома в 2005 году, потом некоторое время провел у сожительницы. Последнее свое жилье он описывает как «сарай на три хозяина» и добавляет, что все были «алкашами».
«Он [дом] завалился, сейчас пустое место от него осталось», — говорит мужчина.
Первые две недели в приюте Дудорев выпивал стакан горячего чая и до утра залезал с головой под одеяло. В «Маяке» поняли, что Владимир пришел в себя, когда начал задавать вопросы, интересоваться бытовыми вещами. Фонд купил ему мобильный телефон, куртку и ботинки.
«Так сложилось, что с каждой жизненной проблемой у Владимира просто опускались руки. Ему нужна была поддержка, но поблизости никого не оказалось», — объясняет Алексеев.
В сентябре Владимир признался руководителю фонда, что хотел бы «начать жизнь сначала»: устроиться на работу, ходить за покупками, познакомиться с женщиной, въехать в свой дом. Но с каждым днем опухоль у Владимира все сильнее ноет и гноится, поэтому даже простые действия даются ему с трудом.
«На улице плохо было. Я жил в теплотрассе, там хоть тепло. В основном лежу сейчас, смотрю телевизор, таблетки пью. Те, кто может из постояльцев, уходят на работу. А у меня сил нет, и одышка в последнее время замучила, — объясняет Дудорев. — Сейчас не пью: надоело и боюсь. Насчет семьи не знаю, но пожить еще хочется года два. Деньги везде нужны и паспорт, но его восстанавливать больше года надо».
Помимо опухоли на шее, у Владимира обнаружили хронический простатит и панкреатит, но «они не беспокоят», говорит мужчина.
«У бездомных растет самоуважение, если дать им поверить в себя»
Семь лет назад руководитель «Маяка» Александр Алексеев и сам оказался на улице. Месяц он жил в государственной ночлежке в Сургуте и «увидел изнутри существование бездомных».
С 2015 года Александр начал кормить тех, кто потерял жилье. В 2019-м он переехал в Новосибирск и открыл «Маяк», параллельно оказывал услуги по ремонту. Но сейчас основную работу пришлось оставить, потому что все время занимают дела фонда.
В приют приходят, в основном, бездомные из Октябрьского и Железнодорожного районов Новосибирска. Иногда здесь появляются и постояльцы с левого берега, либо те, кого направляет социально-медицинская служба центра «Каритас».
«Здесь все открыто для людей, бездомный может чувствовать себя безопасно, ему не придется отрабатывать за это ничего. — говорит Алексеев. — В ночной приют приходят люди с большим стажем жизни на улице. У нас нет задачи их выгнать на работу, но если мы видим, что человек способен и хочет работать, то можем ему помочь. Стрижем, вещи выдаем. У фонда есть друзья, которые помогают, и мы к ним в качестве сотрудников перенаправляем наших постояльцев».
Руководитель приюта отмечает, что многие бездомные приходят из «рабочих домов», где зачастую им не помогают социализироваться, забирают документы и заставляют за копейки выполнять тяжелую работу. В таком «доме» работал и администратор приюта Стас. Там у мужчины отобрали паспорт и насильно удерживали. Из-за стресса и издевательств он потерял зрение.
«Для бездомного, от которого все отстранились, человеческое отношение очень важно. У них растет самоуважение, если дать им поверить в себя. Мы не ставим себя выше постояльцев, относимся на равных, и они начинают обретать самостоятельность, — подчеркивает Алексеев. — У нас была тут семейная пара, которая раньше жила в заброшенном доме. В приюте женщина пришла в себя, сделала тут уборку, поставила цветы, прямо расцвела».
У фонда много планов. «Маяк» хочет запустить гуманитарный автобус, который бы забирал бездомных с улиц по ночам. Такие приюты должны работать во всех районах города, считает Александр, потому что у каждого человека должно быть место, где он может переночевать.
С каждым днем опухоль у Владимира становится все больше. Пока удалось подать заявление в паспортный стол, чтобы установить его личность, но поиск отпечатков пальцев может занять до полугода, говорит руководитель фонда. Он надеется, что управление по вопросам миграции при МВД рассмотрит случай Дудорева в ускоренном порядке, иначе медицинской помощи он может просто не дождаться.
Маргарита Логинова, Ирина Беляева