«Грязь, слезы и холод»: участники «Бессмертного полка» о войне

09 Май 2016, 09:16

Ветераны Великой Отечественной войны редко рассказывали своим детям, как их давили танки и как в разных кучах возле полевых госпиталей умирали раненые в живот и в голову. Отрывки страшных воспоминаний из гущи «Бессмертного полка», собравшего в Новосибирске сотни тысяч людей (ФОТО).

Антонина Николаевна Катанаева

Когда бабушке было 14 лет, она узнала, что идет набор на курсы медсестер и что там дают обмундирование и еду, и пошла на эти курсы. Она была еще школьница, прошла эти курсы, и ее призвали. Правда, она была маленькая, и чтобы попасть на фронт, она приписала себе два лишних года. Фельдшером прошла всю войну, дошла до Берлина. Про войну мало рассказывала. Когда ее просили рассказать, она замолкала, а потом говорила: «Да что про нее говорить. Грязь, слезы и холод, все время холодно и грязно. Пойдем лучше сериал красивый посмотрим». Она умерла в прошлом году.

Она говорила: «Ну, война, что война. Принесут эти тела, и я их сортирую: кто без рук — в одну сторону, ранения в брюшную полость — во вторую, в голову — в третью». И вот три кучи образуется перед полевым госпиталем, палаткой такой, прямо на поле боя их оперировали. «Хирург оперирует-оперирует, оперирует-оперирует, — говорит бабушка, — я смотрю, а он засыпает. Упадет на ту же кучу и спит там, а я стою вместо него оперирую. Что тут можно вспоминать? Так вся война и прошла».

Ну, война, что война. Принесут эти тела, и я их сортирую: кто без рук — в одну сторону, ранения в брюшную полость — во вторую, в голову — в третью

Молодая девчонка вот так провела свою молодость. А после войны продолжила работать фельдшером. Мы в Средней Азии жили, в городе Алмалык в Узбекистане, она поехала туда поднимать медицину, а там же вообще ужасно было после войны, все спали вповалку, сифилисом болели целыми деревнями, рожали в золу — самый стерильный материал, воды не было. Я уже в пятый класс ходила, когда она, работая медсестрой в плавательном бассейне, спасла девочку. Та стала тонуть, и моя героическая бабушка сделала ей искусственное дыхание и ее отходила.

С мужем у нее интересно получилось. Дед мой — волжский немец, в военных действиях участия не принимал, был, естественно, репрессирован, когда война началась, и бабушка с ним познакомилась в лагере, где тогда работала. Она говорила: «Боже мой, такое было место, такие интеллигентные люди сидели!» Там она с дедом и встретилась, ей тогда было 29 лет, и когда она решила выйти за него замуж и написала своей маме письмо, та ей ответила: «Тонечка, дорогая, тебе уже 29 лет, решай, милая, сама». Когда она вышла замуж за деда, у нее отобрали все награды абсолютно, а реабилитировали только при Ельцине.

Кесарь Никитович Копылов

Дед призвался в армию в 41-м году, а погиб при переправе через Дон. Получил ранение, попал в госпиталь, а потом следы его затерялись, и информации больше нет никакой. Мы больше ничего о нем не смогли узнать, может, просто не так активно этим занимались. У него четверо детей было, самому младшему было несколько месяцев, когда он уходил на войну. Его жена осталась одна с детьми в деревне, бедствовали, конечно, жили очень тяжело. Было очень плохо, настолько, что питались очистками. Это все в Кемеровской области было.

Его жена осталась одна с детьми в деревне, бедствовали, конечно, было очень плохо, настолько, что питались очистками

А дядька мужа у нас ушел на фронт тоже, так он не успел повоевать даже — эшелон под Сталинградом разбомбили. 25 лет ему было, осталась дочь годовалая. Его младший брат, Жарков Федор Алексеевич, поехал в город, чтобы снаряды для фронта делать. И с 13 до 15 лет до конца войны у станка простоял в три смены, эти дети заводские и спали, и ели там.

Николай Иванович Будаговский

Папа Николай Иванович был связистом, награжден медалью за победу над Японией. Черненков Степан Филиппович — мой дедушка, прошел всю войну, участвовал во многих сражениях. Оба вернулись с войны, и своим правнучкам я с удовольствием об этом рассказываю. То есть я своих детей воспитывала, чтобы для них этот день был трогательным и памятным. Чтобы наших внуков охватывали те же чувства, что и нас. Вы знаете, когда я вышла из метро и увидела, сколько людей идет с «Полком», то заплакала, и сейчас слезы наворачиваются.

Когда я вышла из метро и увидела, сколько людей идет с «Полком», то заплакала, и сейчас слезы наворачиваются

Дедушка как-то не очень много о войне рассказывал, а папа, который на Дальнем Востоке служил, в Манчьжурии, рассказывал, как за время войны менялось оснащение связистов, какие сначала у них были средства оповещения — бинокль и лошадь, на которой скачешь и передаешь информацию, а потом начала приходить аппаратура разная. Для меня «Бессмертный полк» — это очень трогательно. Конечно, дед не дожил до этого дня, но, думаю, он был бы счастлив, что его внучка идет в этой колонне.

Николай Максимович Сотников

Мы пришли сюда сегодня всей семьей, это наш дебют. И наш дед как бы идет со всеми на параде, он воевал с 41-го по 45-й год в звании старшего сержанта. К сожалению, информации о его подвиге осталось очень мало, подробностей его жизни не знаю. Знаю, что закончил войну в Японии. Он не был кадровым военным, его призвали, как и всех. Он родился в Осинниках в Кузбассе, скорее всего, у него шахтерское прошлое было, а умер, когда мне было года 2 или 3. А родственники мало рассказывали. Я искал о нем информацию на разных сайтах, не нашел. И медали его потерялись. Но в этом, мне кажется, смысл «Полка», что люди, которые отдавали свои жизни, имеют сейчас право ежегодно проходить в едином строю вместе с нами.

Анатолий Сергеевич Печорин

Дед капитаном-артиллеристом всю войну прошел, недавно рассекретили данные архивов по нему, там все расписано, за что он получил ордена Александра Невского, Красного знамени... Он был командиром дивизиона, у меня письма фронтовые есть и вырезки из газеты, что в одном из боев с его участием больше десяти вражеских танков уничтожено и больше 180 человек пехоты. Он после войны погиб в Кенигсберге, их отбирали как талантливых офицеров для поступления в академию, и при загадочных обстоятельствах он умер. Мы отправляли запрос на передачу «Жди меня» на Первый канал, чтобы узнать его судьбу, но пока нет данных. Акция эта, вообще, продирает. Это хорошо, людям надо эмоции выплеснуть, а то фотографии лежат под сукном, а так наружу выходит.

Георгий Яковлевич Бажин

Мой дедушка воевал на двух войнах, с японцами и немцами. Дошел до Берлина, был тяжело ранен и контужен, имел несколько медалей за освобождение Праги и взятие Берлина. Он воевал в бронебойном подразделении, они расстреливали танки, и танком их раздавило вместе со всем расчетом. Но дед остался жив, его нашли санитары и выходили.Дед мало рассказывал. Взрослым, конечно, больше, но я совсем маленький был, когда такие разговоры велись, да и это сильно страшно было. Самое тяжелое для него было вспоминать, как его танк перекручивал. Он после этого оглох и ослеп, но зрение потом вернулось. В преклонном возрасте уже он работал швейцаром в ресторане «Центральный», был очень уважаемый человек, к нему, как к ветерану, очень хорошо относились. 86 лет прожил с такими ранениями и контузиями.

«Бессмертный полк» — это великолепное, потрясающее событие, снимаю шляпу перед теми, кто его придумал, это же наши сибиряки, томичи придумали. В Амстердаме 100 человек вышло на эту акцию, люди помнят своих героев. Хотя я только что вернулся из Европы, они там переписывают историю капитально, и этот праздник, к сожалению, далеко не везде празднуется.

Василий Михайлович Чугуй

Это дедушка мой. Я еще живым его застала. Деда Вася попал на Курскую дугу как раз, у них из батальона осталось живых три человека всего. Вернулся с фронта и умер в начале девяностых. Рассказывать о войне не любил, но когда показывали военные фильмы, говорил, что это все вранье. Что немцы были точно такие же люди. Ему не нравилось, что кино романтизирует войну.

Рассказывать о войне не любил, но когда показывали военные фильмы, говорил, что это все вранье

Это же страшно. У деды Васи из лица осколки выходили в течение всей жизни. Но мне кажется, мы все должны помнить: и страшное, и хорошее.

Яков Васильевич Иусов, Андрей Егорович Панов

Мои дедушки прошли всю войну, вернулись с победой из Кенигсберга. У Андрея Егоровича было ранение в челюсть, пуля насквозь лицо пробила, всю жизнь практически он без зубов был. Его ранило в 42-м году, в госпитале он полежал немножко и снова вернулся воевать. Андрей Егорович был связист. Оба не любили рассказывать ничего, но мама говорила, что когда их спрашивали, они только плакали и уходили от ответа. Тяжело им было вспоминать. Но они живы, вся память жива, акция эта очень трогательная, окунаемся в историю и передаем из поколения в поколение. Нам бабушки рассказывали, а мы — своим детям расскажем.

Текст: Маргарита Логинова
Фото: Наталья Гредина, Кирилл Канин