ARD: Энергетический бум в Монголии или нарушители законов физики

© asiarussia.ru

Вокруг строительства ГЭС на притоке Селенги разворачивается серьезный конфликт. Позиции России, где Бурятия занимает ведущую роль, противостоит Монголия и, оказывается, Китай.

Даже Далай-лама не смог повлиять на проекты ГЭС

В ноябре этого года министр энергетики Монголии П.Ганхуу не в первый раз заявил, что возведение Эгийн-Гольской ГЭС является одной из самых важных и неотложных задач отрасли.

После того, как широкая российская общественность в 2012 году узнала о возможных негативных и дестабилизирующих влияниях будущих монгольских ГЭС на озеро Байкал, утекло много воды. С тех пор в связи с проектами этих ГЭС выразили свою озабоченность, и потребовали соблюдать международные обязательства не только правительство и общественность России, но и целый ряд международных организаций — ЮНЕСКО, «Гринпис», Международный союз охраны природы, «Реки без границ» и даже Всемирный банк, ранее заявивший о готовности финансировать строительство плотин на реках Селенга. Неуклонно поддерживают эти проекты только китайцы.

В конце 2015 году в Париже во время Конференции по климату активисты организаций «Реки без границ» и «Гринпис» провели протестную акцию в защиту священного озера Байкал, в котором содержится 20% мировых запасов пресной воды и 80% пресной воды России.

«Россия предлагает самым внимательным образом проработать тему строительства Монголией гидротехнических сооружений в бассейне реки Селенга, что может угрожать экологии Байкала и водоснабжению Иркутской области», — заявил президент РФ Владимир Путин на саммите ШОС в Ташкенте.

«Нам бы очень хотелось самым внимательным образом проработать этот вопрос строительства Монголией гидротехнических сооружений в бассейне реки Селенга с монгольскими друзьями и с Китайской Народной Республикой „, —заявил президент РФ Владимир Путин на саммите ШОС в Ташкенте.

Раньше Россия, пытаясь договориться по этому вопросу с Монголией, всегда сталкивалась с упрямством, неопределенностью и двусмысленностью с монгольской стороны. На этот раз, приближаясь к сути дела, Россия впервые высказала мысль о том, что в этом конфликте есть еще и третья сторона — Китай.

Эти авантюрные проекты несут угрозу для трех регионов России — Бурятии, Иркутской области и Забайкальского края. Например, могут возникнуть проблемы с водозабором в городах Ангарске, Черемхово, Усолье-Сибирском. В условиях засухи или маловодья трудно будет обеспечивать водой 450–500 тысяч человек в этих населенных пунктах.

На пути протекания Селенги находится Кабанский заказник, который входит в Байкальский заповедник. Уникальные болотно-водные угодья Кабанского заказника могут погибнуть из-за строительства ГЭС на Селенге. В последние годы в Кабанском районе Бурятии лето стало засушливым и в течение года там горят сланцы, от чего страдают десятки тысяч человек. Кабанцы уже давно протестуют против планов возвести ГЭС на реке Селенга в Монголии.

— Это строительство на китайские деньги нанесет серьезный ущерб экологии озера Байкал. Это самый большой кризис в монголо-российских отношениях — говорят они.

Жители Кабанского района не раз обращались к главе Бурятии Вячеславу Наговицыну, а вместе с жителями Тарбагатайского района и Булганского аймака Монголии к Всемирному банку, требуя учесть мнение коренных жителей. Кроме кабанцев жители еще пяти районов Бурятии (Прибайкальского, Тарбагатайского, Кяхтинского, Селенгинского и Джидинского) требуют организовать общественные слушания по теме строительства ГЭС на Селенге.

Глава Бурятии Вячеслав Наговицын также считает, что „строительство ГЭС в Монголии может оказать негативное влияние на Байкал“. На заседании представителей Советов Безопасности из 68 стран мира, которое прошло в июне 2015 года в Улан-Удэ, глава Бурятии говорил важность проблемы пресной воды.

— Нам особенно интересна эта проблема, — отметил Вячеслав Наговицын. — Надеюсь, что опыт нашего региона в какой-то степени может быть полезен участникам встречи. Ведь мы находимся на берегах всемирно известного, самого глубокого озера — Байкала, в котором сосредоточено более 20% всех пресных водных ресурсов планеты.

— Нас беспокоит информация о планах по строительству гидротехнических сооружений на главном притоке Байкала и о переброске притоков реки Селенга в южные районы Монголии, — продолжил глава Бурятии. — Считаю, что этот вопрос должен быть изучен на предмет возможного негативного влияния на озеро.

Такая позиция Вячеслава Наговицына согласуется с мнением специальной комиссии Совета Безопасности России, занимающейся проблемой обеспечения населения страны пресной водой.

Вообще-то, еще в феврале 1995 года эти вопросы вроде бы были урегулированы „Соглашением между Правительством Российской Федерации и Правительством Монголии по охране и использованию трансграничных вод“. Монголия подписала все международные конвенции и пакты, каким-либо образом затрагивающие упорядочение использование ресурсов трансграничных рек. Так что, принцип совместного решения и согласованности позиций в этом вопросе не является для представителей власти неведомым.

Состоялись монголо-российские встречи, в котором участвовали высокопостановленные официальные лица. В ходе этих встреч было решено начать дополнительные исследования по влиянию ГЭС, провести открытые консультации по разработке этих проектов и оценке их воздействия на окружающую среду, а также социальные последствия проектов.

Правда, участники этих встреч со стороны России жаловались на то, что им не предоставили никаких письменных материалов (на русском или хотя бы на монгольском языке), и что им пришлось довольствоваться лишь устным рассказом. В российской прессе сообщалось о том, что и замруководителя Росприроднадзора Амирхану Амирханову, и главе Минприроды РФ Сергею Донскому и министру иностранных дел Сергею Лаврову увидеть в Монголии регламентных документов не удалось.

Государственные мужья Монголии всегда обещали то ли создавать совместную рабочую группу, то ли учесть результаты общественных слушаний.

Наш министр Л.Болд на официальной встрече с бурятскими СМИ заверил, что мы откажемся построить ГЭС на Селенге и ее притоках, а для этой цели будем использовать другие водные ресурсы. В мае 2015 года еще один министр М.Зоригт уведомил: «ГЭС не будет. Мы должны всем миром защитить Байкал. Многим хочется, чтобы Россия и Монголия между собой не ладили…». Но, увы, совместной защите Байкала пока не суждено было сбыться».

Россия в итоге добилась того, чтобы Китай и Всемирный банк заморозили финансирование проектов монгольских ГЭС. Но это отнюдь не означает, что монгольские, теперь уже реваншистские игроки остановят свои замыслы. Их к этому поощряет по-прежнему существующая государственная программа, по которой они запросто могут использовать денежные средства от кредитов в 4,2 млрд долларов из Китая и в 1–1,5 млрд долларов из МВФ. В связи с визитом Далай-ламы в Монголию договорные работы по кредиту отложены Китаем, хотя вряд ли это состояние долго протянется. КПК не сможет не простить своих богобоязненных и „блудных“ сыновей, то есть, монгольские крупные политические партии, связанных со своими покровителями в Китае всевозможными договоренностями.

Цунами из степи

Российский координатор международной экологической коалиции «Реки без границ» Александр Колотов предостерегает: «Если водохранилища аккумулируют больше объемов воды, то происходит некое перераспределение нагрузки, и может повышаться частота и интенсивность землетрясений». Такую точку зрения подтверждают ученые из Института земной коры РАН: «Створ, который выбран для возведения ГЭС находится в сейсмоопасной зоне. Если будет землетрясения, волна пойдет вниз по течению Селенги, сметая все на своем пути и дойдет до Улан-Удэ». Директор Бурятского регионального объединения по Байкалу Сергей Шапхаев предупреждает: «Любой сейсмоудар может привести к тому, что весь накопленный запас воды просто снесет часть Монголии и, перескочив через Шуренскую ГЭС, за полдня достигнет Улан-Удэ. При этом скорость потока будет сопоставима с цунами».

Летом в Байкал поступает много воды, зимой сток значительно падает. А если на Селенге возведут ГЭС, то все будет наоборот. Поскольку летом энергетики накапливают воду, а зимой отпускают. Изменится температура воды, ее химический и биологический состав, сток наносов, русловые процессы…

ГЭС строятся для развития рудной промышленности, а это риск того, что в реку, а затем и в озеро могут попасть промышленные отходы и другие загрязняющие вещества. В некоторых изданиях бьют в набат, пишут об угрозе того, что Байкал вообще может исчезнуть с лица Земли. От этих проектов не в малой степени пострадают озеро Хубсугул и другие озера и реки Монголии, беспокоятся монгольские экологи.

«Когда 60 лет назад строили Братскую ГЭС, жителей деревень переселили насильно, без всяких регламентов. Мы вдруг стали мигрантами, беженцами и на всю жизнь остались раны в душе, это было настоящей трагедией. В результате строительства Ангарского каскада уровень воды Байкала поднят на 82 см, нарушен механизм очистки озера на ее прибрежных мелководьях. Только в последнее время этот механизм как-то стал восстанавливаться. И тут вдруг проблема ГЭС на Селенге…», — с грустью поведал Сергей Шапхаев своим коллегам-экологам из Монголии, России и США на встрече в Улан-Баторе. Плюс еще и невесть откуда взявшаяся ядовитая водоросль спирогира и план Китая построить с доселе невиданным размахом завод по производству бутилированной воды на Байкале…

В феврале этого года директор Бурятского регионального объединения по Байкалу Сергей Шапхаев поделился этим мнением в интервью бурятскому телеканалу АТВ: «Я думаю, что у российской стороны есть все механизмы влияния на эту ситуацию. Давайте не будем забывать, что сейчас решается вопрос об аннулировании задолженности Монголии по тому кредиту, который был еще выделен при Советском Союзе. Это 5 млрд. долларов. Мне кажется, что, когда речь идет о Байкале, где 80% запасов поверхностной пресной воды России, 20% мировых запасов, можно этот вопрос поставить так: мы вам гасим кредит, а вы, пожалуйста, уж соблюдайте международные договоренности, которые вы сами подписали». Однако никакие слова, доводы и аргументы из России на наших монгольских сторонников строительства ГЭС пока не действуют.

У нас чиновники сокрушаются о том, что, импортировав из России электроэнергию, Монголия попадает в зависимость, а ее экономике наносится большой урон. Ибо за эту роскошь нам ежегодно приходится платить 25 млн. долларов. Они считают, что, если Россия хочет, чтобы мы не строили ГЭС, то она должна нас обеспечить бесплатным электричеством. Поскольку задаром использует энергию наших рек. Или она вообще должна покупать эту воду, предлагают они. Как будто речь идет о покупке носков и трусов на прилавках рынка. Но при этом замалчивается, что Монголия в 2016 году импортировала из России 176,3 млн кВт⋅ч энергии, а из Китая 1 090 млн кВт⋅ч.

Одна ГЭС мощностью 450 МВт нам необходима для урегулирования суточных нагрузок, а других источников энергии у нас предостаточно. Запас бурого угля исчисляется в 170 млрд. тонн, потенциал возобновляемой энергии оценивается в 2600 тераватт, — констатируют энергетики.

Заведующий лабораторией гидроэнергетических и водохозяйственных систем ИСЭМ СО РАН, доктор технических наук Вячеслав Никитин говорит: «Общий вывод таков — только ГЭС Шурэн и ГЭС Эгийн-Гол будут способны оказывать значительное влияние на сток Селенги. Другие станции будут влиять не так сильно. Прежде всего, из-за небольших объемов своих водохранилищ и отдаленности от границы с Россией. Нужно использовать более гибкую тактику вместо того, чтобы только заявлять о полной недопустимости этих проектов. Нужны конкретные предложения, которые не только смогут заинтересовать монгольскую сторону, но и от которых она, возможно, не сможет отказаться. Сдвиги к рациональному поведению есть, я их вижу. Но пока резкое неприятие монгольских ГЭС преобладает не только в риторике общественных организаций, но и органов управления разного уровня. Нам нужно готовить обоснованные предложения».

Сейчас по обе стороны границ немало людей строго придерживается и истово защищает свои нулевые варианты. В Монголии иные отрицают все, кроме гидроэнергии, а в России другие провозглашают, что в Монголии вообще нельзя построить ГЭС. Иногда эти противоположные позиции становятся чуть ли не самоцелью. Все-таки, если хотим добрососедских отношений, то монголы и россияне должны найти компромиссный вариант, устраивающий обе стороны.

Перпетуум-мобиле стал делом будничным

Есть у нас и энтузиасты ТЭС, и у них свои планы. После 90-х годов, когда промышленность в Монголии упала, собирались даже закрыть две ТЭЦ, а одну из них, устаревшую столичную ТЭЦ-1, уже закрыли. Потом горнорудная отрасль стала расти быстрыми темпами. В 2009 году мощность ТЭЦ-4 расширили на 40 МВт, в 2014 году на 120 МВт. ТЭЦ-3 расширили на 50 МВт. Скоро начнутся работы по расширению мощностей Эрдэнэтской, Дарханской и Дорнодской ТЭЦ по 35 МВт на каждой. Строятся ТЭЦ-5 мощностью 450 МВт, Тэлмэнский ТЭЦ — 100 МВт. В ближайшем будущем будут строиться несколько новых ТЭЦ: Амгаланская — 348 МВт, Багануурская — 700 МВт, Тавантолгойская — 450 МВт, Буурулжуутская — 600 МВт, Чойбалсанская — 100 МВт и т. д.

Подписаны документы по проекту Шивээ-Овооской ТЭС мощностью аж до 9 240 МВт, то есть, почти десять раз превыщающей полную установленную мощность всей монгольской энергосистемы.

Вообще, технико-технические обоснования десяти ТЭС утверждены министерством, и инициаторы проектов намерены построить их во что бы то ни стало. И хотя большинство этих проектов поддерживают китайские компании и банки, но все-таки все эти будущие ТЭС не смогут предложить гипотетическому импортеру Китаю приемлемые тарифы. Кстати, цена на возобновляемую электроэнергию у нас еще высока.

Совместно с японцами собираются построить в городе Дархане солнечную электростанцию (СЭС) мощностью 10 МВт. Ее, конечно, не сравнить с президентским проектом «Азиатская суперсеть — Гобитек». Под знаменем континентального и беспрецедентного проекта солнечной энергии объединят усилия компании из России, Китая, США, Японии, Германии и Южной Кореи.

В 2013 году недалеко от Улан-Батора начала работать Салхитская ветровая электростанция (ВЭС) мощностью 50 МВт. Воодушевленное этим фактом государство планирует построить огромный ветряной электропарк.

Энергетический потенциал нашего президента неиссякаем. Он и инициировал проект „Дороги степи“, согласно которому электроэнергия и энергоносители транзитом пройдут через Монголию из России на Китай, и откроется рог энергетического изобилия для наших потребителей.

В последнее время появились лица, которые, якобы, могут приумножать электроэнергию. Они ассоциируют свои творения с перпетуум-мобиле. Другие утверждают, что способны увеличить электроэнергию в 6 раз.

Компания «Органическая энергия» заявляла, что их устройство нужно первично заряжать солнечными лучами в течение двух минут, а дальше оно обеспечит умноженной энергией семьи из юрточных кварталов Улан-Батора на сколько угодно дней, и вообще отпадет потребность сжигать уголь для отопления юрт. Их проект понравился премьер-министру, мэру города и обеспечен государственной поддержкой. Компания «Малчин» призывает покупать у производителя свободной энергии, который нарушает законов физики.

Правительство хочет предоставить энергоумножителям финансирование в размере 2,5 млн. долларов. О том, получили ли эти пионеры желаемые гранты, пока неизвестно. Энергетики сравнивают электронарушителей с андерсеновскими персонажами, а поклонники величают творцами нового мира, где предела возможностей не существует. Ну, мобиле мобилем, но только возникает вопрос: раз у нас такой энергетический бум, на плоды которой вряд ли найдутся покупатели, зачем еще и строить десятки ГЭС?

Мы, представители гражданского общества, имеем моральное право объективно обсуждать проблем энергетической отрасли. Несмотря на то, что даже лишь за попытку этого могут нас с легкостью назвать „русскими шпионами“и наемниками, или предателями национальных интересов. Но мы все равно стараемся предотвратить конфронтацию и возможную холодную войну с нашим северным соседом ради своей же Родины, Монголии. В отличие тех, кто действует диаметрально противоположно нам.

В качестве альтернативы ГЭС экологи советуют строить ГАЭС в районе Улан-Батора с использованием дерривационной схемы без строительства плотины.

Гидроаккумулятивная электростанция используется для выравнивания суточной неоднородности графика электрической нагрузки. Есть и ГАЭС мощностью до нескольких тысяч МВт.

Директор БРО по Байкалу Сергей Шапхаев советует: «Надо предлагать Монголии равноценную замену этим проектам ГЭС. Электроэнергия производимая Ангарским ГЭС в три раза дешевле, чем у Гусиноозерской ГРЭС, много излишек энергии у каскада. Для снижения тарифа поставляемой Монголии электроэнергии достаточно повысить пропускную способность ЛЭП».

Представитель «Иркутскэнерго» сказал, что имеется возможность предложить более низкие тарифы для нашей страны. Кроме того, сам Владимир Путин отметил, что Россия может увеличить подачу электричества в Монголию для решения проблем энергодефицита в регионе. Россия готова на взаимопонимание. А мы, монголы?

…Недавно нынешний премьер — министр Монголии Ж.Эрдэнэбат, пришедший на этот пост в июле этого года, удивился: «Прежними правительствами утверждено и одобрено ТЭО 68 проектов электростанции! Их валовая мощность в десятки раз превышают наши потребности в ближайшем будущем! И это еще не все!»…

Мөнхбаяр Чулуундорж, ARD, 8 декабря 2016