Балта Дагбаин: «Барьер для решения вопроса с монгольскими ГЭС – тарифы «ИнтерРАО»»
Вопрос строительства ГЭС в бассейне реки Селенга в Монголии «становится одной из ключевых тем повестки дня почти всех двусторонних встреч, включая, в том числе, диалог на уровне глав наших государств». И МИД России наряду с заинтересованными федеральными ведомствами играет в этом процессе наиболее активную роль, наставая, что ключевым во взаимодействии двух соседних стран должна стать совместная открытая экспертиза гидроэнергетических проектов.
Об этом заявил в интервью «Московскому комсомольцу» руководитель представительства МИД России в Улан-Удэ Балта Дагбаином.
Интерес Монголии понятен
По его словам, «интерес Монголии к использованию своего водного потенциала продиктован насущной необходимостью: энергосистеме страны не достает маневренных мощностей, чтобы самостоятельно проходить пиковые нагрузки. Зимой в утренние и вечерние часы она работает на пределе и остро нуждается в подстраховке, которую, в свою очередь, вынуждена получать в виде перетоков из России. Искать в такой ситуации решение проблемы — шаг очевидный и совершенно естественный, ибо любое государство обязано заботиться о своей энергобезопасности». В Монголии, говорит Дагбаин, рассматривается множество вариантов решения «маневренной» проблемы, включая, в том числе, развитие традиционной и базовой для энергосистемы страны угольной генерации.
«Решением, способным в гораздо более сжатые сроки (по сравнению с ГЭС) решить проблему энергодефицита и одновременно сэкономить госрасходы на развитие иных видов генерации, многие считают расширение до 210 МВт линии электропередач Гусиноозерск — Дархан. Однако барьером на пути такого решения встают тарифы нашего монопольного экспортера — «ИнтерРАО», повышающиеся вместе с текущим ростом цен на федеральном оптовом рынке», — говорит Дагбаин.
«Можно сказать, что обращение наших соседей к собственным водным ресурсам как способу решения энергетической проблемы продиктовано, в том числе, усталостью от растущих российских тарифов. Этот фактор провоцирует рост сторонников обращения монгольской воды, «бесплатно утекающей за рубеж», в свою пользу. Масла в огонь добавляют и западные партнеры Улан-Батора, регулярно призывающие монголов «снять с себя энергетическую зависимость от России». Неудивительно, что с течением времени тема строительства собственных ГЭС приобрела в стране явную политическую окраску. Тематика активно стала использоваться партиями и их кандидатами в ходе парламентских кампаний. Накопилась своеобразная пропагандистская инерция, при которой тактическая формула со временем становится основой текущей политики», - уверен российский дипломат.
Он признал, что «нашему подходу пока не достает системности»: «Вследствие сугубо отраслевого угла зрения тревоги наших экологов и природоохранных ведомств пока подвисают в воздухе, не будучи подкреплены конструктивом со стороны российских энергетических кругов. Вынужденно ограничивая Монголию в ее стремлении к развитию национальной энергетики, следовало бы изучить альтернативные взаимовыгодные решения. Возможно, пересмотреть действующую систему экспорта электроэнергии, включая, в том числе, варианты диверсификации каналов или адресного ограничения экспортных тарифов. Вместе с тем очевидно, что для этого (с учетом госмонополии на энергоэкспорт и свободных цен на федеральном оптовом рынке) потребуется политическое решение на уровне правительства РФ. Безусловно, льготы должны быть увязаны с обязательствами по сохранению и защите экосистемы рек Байкальского бассейна на территории Монголии».
Об общественных слушаниях в России
Проекты ГЭС в Монголии, уверен Балта Дагбаин, следует четко разграничить по «ведомственному» признаку.
ГЭС «Шурэн» и водохранилище «Орхон» ведутся под эгидой проекта MINIS (развитие горнопромышленной инфраструктуры в Южном Гоби), который финансируется Всемирным банком. «Сейчас они в стадии общественных консультаций, как того требуют процедурные правила банка. В ближайшие месяцы такие слушания пройдут в Улан-Удэ и ряде районов Бурятии. Хотелось бы особо подчеркнуть конструктивный характер этих мероприятий, предполагающий открытое обсуждение и официальную фиксацию мнения местных жителей. Результаты слушаний станут тем аргументом, от которого Всемирный банк не сможет отмахнуться. Поэтому сегодня очень важно корректное, согласно регламенту, снятие общественного мнения», — заявил дипломат. МИД России, отметил он, «призывает к четкой координации действий региональных и местных властей, профильных министерств и ведомств, научных кругов, общественных, экологических организаций и населения».
А вот проект ГЭС «Эгийн-Гол», которую уже начинали строить на средства китайского кредита, реализуется правительством Монголии самостоятельно. «Наиболее активная полемика в последний год разворачивается именно вокруг него», — подчеркнул российский дипломат.
О проекте ГЭС «Эгийн-гол»
Активным лоббистом проекта Дагбаин назвал бывшего проектного директора ГЭС «Эгийн-гол» Дурзе Одхуу, который открыто доказывал в СМИ, что «строительство ГЭС — никакая не угроза, а благо для Байкала». В то же время российский дипломат отметил, что расчеты французской компании «Трактебель инжиниринг», по заказу Монголии делавшей обоснование проекта ГЭС на реке Эгийн-гол, «до сих пор и не переданы российской стороне, хотя было обещано передать эти материалы еще в мае 2016 года».
«Российские ученые терпеливо ожидают их для беспристрастного изучения», - говорит Дагбаин. Но даже имеющейся информации достаточно, чтобы понять, что подходы французских проектировщиков были не корректными. Например, «Трактебель инжиниринг» заявила, что влияние отбора воды для заполнения водохранилища монгольских ГЭС будет практически незаметным и составит всего 0,023% от общего объема озера. «Такой прием вводит людей в заблуждение, ибо в сравнении с Байкалом любые объемы незначительны. Научный подход — брать за точку отсчета изменение величин полезного стока конкретной реки», — уверен Дагбаин.
А заверения монголов о том, что приоритетом при выборе режима работы ГЭС «Эгийн-Гол» будут интересы Байкала, говорит дипломат, «не следует принимать всерьез»: «В современной гидроэнергетике режимы работы диктуются в первую очередь задачами получения дешевой электроэнергии и практически не учитывают интересов других водопользователей. Полагаем, что в рассматриваемом случае приоритетом будут также интересы хозяев станции, а отнюдь не Байкала».
Нужно договариваться
Тревога российской стороны в отношении сохранения экосистемы озера Байкал понятна и закономерна, говорит дипломат: «Это отнюдь не прихоть, продиктованная, как иногда заявляется монгольскими активистами, стремлением Москвы сохранить свой энергетический экспорт, а прямым долгом, обусловленным международными обязательствами России по сохранению объекта мирового наследия».
По его мнению, «обвинения в сторону Москвы в стремлении сохранить энергетическую зависимость также необъективны, и это легко подтвердить с помощью цифр. Объемы экспорта в Монголию столь малозначительны, что уступают перетокам даже в пределах многих муниципальных образований Восточной Сибири. Российские корни монгольских гидропроектов также легко объясняются той исторической эпохой, когда экология занимала в умах плановиков в СССР далеко не первостепенное значение».
«Позиция российской стороны в сжатом виде состоит в следующем. Суверенное право Монголии на развитие национальной энергетики и создание надежных систем водопользования очевидно и не подлежит обсуждению. Единственное, что предлагается — не начинать реализацию проектов ГЭС без предварительной экспертизы его воздействия на охраняемый международным законодательством участок всемирного наследия», - подчеркивает дипломат. Реализация проектов, говорит он, будет поддержана Россией «только в случае, если по результатам объективной оценки будет выявлен приемлемый — с научной точки зрения — уровень негативного воздействия на экологию Байкальской экосистемы. В случае же чрезмерности рисков сторонам необходимо искать иные взаимоприемлемые пути решения энергетических проблем Монголии».
Такой подход опирается на международные конвенции по охране объектов всемирного наследия и водно-болотным угодьям, на двустороннее межправсоглашение по охране и использованию трансграничных вод от 1995 года, «согласно которому стороны должны применять единые бассейновые концепции охраны и использования трансграничных вод, а также принимать меры по предотвращению, ограничению и сокращению негативных воздействий на них». Имеется и регламентное ограничение в защиту экологии Байкала, указывает Дагбаин: «По своим правилам Всемирный банк не может финансировать разработку проектов, способных нанести существенное некомпенсируемое воздействие на критические местообитания. Доказывать, относится ли к этой категории русло Селенги и ее обширная водно-болотная дельта — удел наших экологов и ученых, которые также сегодня проводят соответствующую работу».
«Совершенно очевидно одно: не следует рассматривать ситуацию с той точки зрения, что Российская Федерация желает противодействовать росту энергетического потенциала братской Монголии. Россия исторически всегда содействовала укреплению суверенитета и прогрессу Монголии, в том числе и в отрасли электрогенерации… Задача заключается в том, чтобы убедить наших монгольских друзей в необходимости начала совместной оценки проекта. Принимать на веру расчеты, которые произведены без участия наших специалистов и ученых (к тому же до сих пор не переданные нам для детального ознакомления), конечно же, недопустимо», - подчеркивает российский дипломат. «Если говорить лаконично, проблема состоит в необходимости поиска взаимоприемлемых ответов на единственный вопрос: как совместить объективные потребности развития одних с интересами сохранения общей, коллективной среды обитания?», — ставит вопрос Балта Дагбаин.