«Заповедники Таймыра»: К 2020 году популяция оленя может сократиться до 150 тыс. особей

© dnevniki.ykt.ru

ФГБУ «Заповедники Таймыра» на своем сайте опубликовало материал, посвященный дальнейшей судьбе северного оленя в регионе. Ученые вскрывают причины сокращения численности животных и призывают на законодательном уровне урегулировать добычу. Основным фактором, определяющим будущее популяции, сейчас остается охота.

Тайга.инфо полностью перепечатывает заявление заповедника, появившееся 20 февраля, включая комментарии сотрудников учреждения, поясняющие необходимость появления текста.

В последнее время судьбой таймырских оленей заметно озаботились разные СМИ, зачастую те, что в наших краях и не были. Это породило массу всевозможных слухов и домыслов, в основном, негативного характера. Чтобы дать объективную оценку жизни таймырского оленя, мы решили опубликовать материал, подготовленный руководителями научного направления ФГБУ «Заповедники Таймыра» для публикации в специализированных изданиях. Адаптировать терминологию мы не стали, уверенно полагая, что наш читатель вполне компетентен для научных текстов.

Современные проблемы охраны и рационального использования диких северных оленей Таймыра
Таймырская популяция дикого северного оленя, как наиболее многочисленная и жизнеспособная в Евразии, по праву считается уникальнейшим биологическим феноменом. За счет её значительных ресурсов повышена общая продуктивность северных экосистем, что должно иметь важное стратегическое значение. Тому пример — промысловое оленеводство, как отрасль сельскохозяйственного производства, успешно существовавшая на Таймыре в 1971 — 1991 гг. и занимавшая существенное место в социально-экономической сфере региона, обеспечивающая благосостояние большинства фермерских промысловых хозяйств и продовольственную безопасность населения Енисейского Севера. В этот период хозяйственного освоения ресурсов диких северных оленей всеми категориями охотпользователей (учитывая нелегальную добычу) из популяции без снижения её репродуктивного потенциала изъято более 1354500 особей (Колпащиков и др., 2011). Аналогов подобного использования популяций северных оленей на тот период в мире не было.

С переходом хозяйствующих субъектов к рыночным отношениям в середине 90-х годов 20 века, в условиях деградации охотничьего хозяйства, хорошо организованная ранее промысловая система перестала функционировать как единое целое. Под влиянием интенсивного промысла постепенно снижалась численность таймырской популяции диких северных оленей, изменилась пространственная и половозрастная структура, пути и сроки миграций. Произошло резкое омоложение возрастной структуры популяции за счет снижения доли взрослых самцов.

В настоящее время достоверные данные о количестве и структуре изымаемого поголовья отсутствуют, как, собственно, отсутствует и мониторинг популяции. Контроль над основными популяционными параметрами фактически утрачен, что не даёт возможности оценить состояние популяции и дать объективные предложения для выделения квот. Следствие этого — неуклонное снижение репродуктивного потенциала таймырской популяции в результате чрезмерной добычи, что ставит под угрозу не только потерю промысловых ресурсов оленя, но и полное исчезновение его наиболее уязвимых группировок населяющих западную часть п-ова Таймыр и сопредельную территорию левобережья р. Енисей.

Такая тенденция сложилась более десятилетия назад, когда началась активная переориентация браконьеров на преимущественное получение не мясной продукции, а особо ценных дериватов (панты, языки) с взрослых самцов северных оленей добываемых на водных переправах в количествах истребляющих популяцию. В последние годы объёмы нелегальных заготовок пантовой продукции просто ошеломляют! По данным КГКУ «Таймырского отдела ветеринарии» с февраля по август 2015 года с территории Таймыра, вывезено 61048 кг пантов, якобы от домашних оленей, а в 2016 году только в сп. Хатанга заготовлено 20 тонн. По нашим сведениям, бóльшая часть этой продукции добыта именно от диких северных оленей. При этом известно, что при заготовке пантов изымаются наиболее крупные самцы, обладающие наивысшими репродуктивными способностями. Результат такого «селекционного» отстрела налицо.
Так, в 2008 году в верховьях р. Пясины среди отстреленных животных взрослых самцов было 52%, взрослых самок — 27%, молодняка — 17%, телят — 3%. В 2015 и 2016 гг. во время пика весенней миграции на рр. Хатанга, Котуй и Хета добывались исключительно взрослые самцы. Наибольшую нагрузку испытывала Енисейская группировка (Западный Таймыр), где доля самцов, по данным учетов 2000, 2003, 2009 гг. снизилась до 9–10%. Для всей популяции этот показатель был близок к 14%.

Кроме того, отмечается факт снижения доли телят — сеголеток. В 2000 г. их доля составляла 21,0%, в 2003 г. — 19,9%, в 2009 г. — 18,4%, а в 2014 — 11,2–13,6% (Кочкарев и др., 2014), в 2016 г. — 13,8%. Для сравнения, в 1988 — 1993 гг. доля телят была равной 24,5% (22,6–26,0). Это свидетельствует как о возросшей младенческой смертности приплода, так и о низком уровне репродуктивных способностей животных.

Абсурдная ситуация с квотированием добычи дикого северного оленя до сих пор складывается в связи с принятым постановлением Правительства Красноярского края от 25 сентября 2008 № 103-п по которому в Таймырском (Долгано-Ненецком) муниципальном районе для удовлетворения личных нужд представителями коренных малочисленных народов Севера, из расчета на 1 человека на 1 календарный год можно добывать по 8 оленей. Итого, при условии добычи всего разрешенного объема, учитывая всех представителей этой категории граждан (порядка 10 тыс. чел.), лимит (35–40 тыс. голов) будет превышен практически вдвое. Кроме этих потребителей, существуют охотпользователи, охотники-любители. Необходимо учесть также долю, изымаемую браконьерами, хищниками и естественную смертность популяции. По экспертной оценке, с 2014 г. ежегодная элиминация (совокупная потеря численности) из популяции дикого северного оленя составляла более 100 тыс. животных, что в 2,5–3 раза превышает данные официальных заготовок.

Кроме охотничьего пресса, в последние годы на Таймыре заметно активизировалась негативная деятельность человека, влияющая на среду обитания северного оленя, связанная с промышленным освоением месторождений полезных ископаемых. До сих пор практикуется охотниками практика сооружения коралей и искусственных направляющих изгородей на миграционных путях — это вдобавок к подобным препятствиям, которые уже были построены в конце 80-х — начале 90-х годов. Существуют также предпосылки снижения численности в связи с изменениями условий обитания, вызванных резкими климатическими метаморфозами (Макеев и др., 2014).

Сейчас охота — это фактор, который определяет дальнейшую судьбу диких таймырских оленей. Если в ближайшее время не упорядочить систему управления, регулирования и надзора в области охраны и использования объектов животного мира, в частности на Таймыре, то к 2020 г. по прогнозной оценке (Михайлов, Колпащиков, 2012) численность таймырской популяции северного оленя может снизиться до 150–200 тыс. особей. При неизменной ситуации дальнейшая судьба северного оленя на Таймыре будет плачевна.

ФГБУ «Заповедники Таймыра», 20 февраля 2017