Декларация омского правительства и письма жене: архив Колчака распродадут в Париже
В аукционном доме Drouot в Париже выставлен на торги семейный архив адмирала Александра Колчака, Верховного правителя России с ноября 1918-го по январь 1920 года. Аукцион пройдет 21 ноября. Эксперт Иван Бирр, готовивший торги, признает, что работа над ними оказалась непростой, часть экспонатов, по его оценке, просто бесценна.
Тайга.инфо перепечатывает материал об архиве Колчака, вышедший на сайте «Радио Свобода».
Это — один из самых непростых аукционов в его практике, говорит Иван Бирр, французский эксперт в области русских архивных документов и живописи. По его словам, во Франции еще не было аукционов такого масштаба, связанных с российской историей: «Иногда попадаются отдельные документы, связанные с лидерами Белого движения — такие как письма генералов Миллера, Краснова, Врангеля, Юденича, Деникина. Но это — два, три, четыре, пять документов. А чтобы целый семейный архив — такого не было никогда».
В архиве Колчака около 300 лотов. По словам Ивана Бирра, выставляемые на торги предметы — очень разные. Есть там, к примеру, книги, которые можно найти и в государственных библиотеках. Есть около ста фотографий, но в основном это семейные фотографии супруги адмирала Развозова, и только около десятка фотографий с Александром Колчаком. Есть также дневники и стихи Софьи Федоровны — жены Колчака. Непосредственное отношение к семье адмирала имеют примерно 150 лотов, говорит эксперт. Еще одна сложность для него заключалась в оценке архива:
— Я лично как потомок белых эмигрантов считаю, что он цены не имеет. Но я все же должен был поставить цену. Если письмо Наполеона стоило около тысячи евро, то я поставил тысячу евро за письмо Колчака. Есть лоты немного подороже. Есть, например, оригинал собственноручно написанной декларации Омского правительства. Я считаю, такой документ в принципе цены не имеет.
Рукописная декларация правительства адмирала Колчака, с собственноручными исправлениями и черновиком, Омск, 23 февраля 1919 года/drouot.com
Иван Бирр работал над подготовкой архива Колчака к аукциону в течение полугода. Работа эта началась после того, как 10 марта в Париже скончался внук адмирала Колчака — Александр Ростиславович Колчак, бережно хранивший семейный архив.
Жизнь у Александра Колчака-младшего была бурной и интересной. «Он уезжал в Америку, впоследствии вернулся во Францию, у него трое детей, которые живут за пределами Европы», — рассказал Иван Бирр. Внук Колчака был любителем джазовой музыки. В США много занимался архивами в разных библиотеках, работал художником-карикатуристом. Скончался во Франции, в доме престарелых Сен-Женевьев-де-Буа, где свои последние годы провела и супруга бывшего верховного правителя, Софья Колчак. «Изначально это был Русский дом. Теперь там уже мало русских, но память осталась», — рассказывает французский эксперт:
— Две дочери Александра и Софьи Колчак умерли еще в России, в маленьком возрасте. У них остался один сын — Ростислав, Славушка, как они называют его в письмах. Во Франции эта семья, уехавшая туда еще до гибели Колчака в Сибири, жила очень бедной эмигрантской жизнью. Софья Колчак хранила очень много документов, которые, я думаю, она получила через российское дореволюционное посольство, которое здесь осталось и после прихода к власти большевиков. Эти документы и составляют главную ось архива. Ростислав Колчак женился на дочери адмирала Развозова — Екатерине. Адмирал Развозов (он умер в большевистской тюрьме в Петрограде в 1920 году. — РС) был приятелем Александра Колчака, они вместе служили во время русско-японской войны в Порт-Артуре, занимались репатриацией русских офицеров, которые были взяты в плен и находились в Японии. Ростислав служил во французской армии во время Второй мировой войны. Он взял с собой на фронт Евангелие своего отца, которое сам Колчак в молодости, когда он был полярным исследователем, брал с собой в экспедицию. Через документы архива можно все это проследить. Ростислав Колчак попал в плен к немцам. В архиве есть фотографии Ростислава во французской форме в немецком плену. У них с супругой родился сын, Александр. Мы его называем Александр Второй Колчак. Именно его архив мы продаем.
Письмо Ростислава Колчака, адресованное отцу/drouot.com
Наследники архива — трое детей Александра Колчака-младшего, правнуки адмирала. Они не захотели далее хранить его в семье. «Сперва его пришлось бы разделить между ними, и это значительно снизило бы его ценность. Мы с супругой три-четыре месяца работали с этим архивом, и мы можем подтвердить, что морально и духовно это очень тяжелое наследство», — говорит Иван Бирр:
— Колчака многие знают, читали о нем книги Сергея Мельгунова и других историков. Но здесь появляется Колчак как человек. Все-таки это его письма к супруге. Там их около ста двадцати. Супруга — его ближайший советник. На протяжении русско-японской войны, Первой мировой войны, гражданской войны он пишет жене каждые три-четыре дня. И у вас постепенно появляется живой образ человека. Новых фактов мало, но многие исторические реалии принимают другой оттенок благодаря этим письмам.
Из свидетельств офицеров, находившихся в ближайшем окружении Колчака в период его пребывания в Омске, может сложиться впечатление, что он был идеалистом, нередко проявлял детскую наивность и непонимание исторической и политической ситуации, сложившейся к тому моменту в России и в мире. Иван Бирр не согласен с этой точкой зрения:
— От начала и до конца это был человек очень цельный. Это в настоящем смысле слова человек службы. Он служил России. Вся его жизнь, смысл его творчества, его военной карьеры — это служение России. Он присягнул. Он борется против немцев. Он убежден, что эту войну надо закончить. Россия дала слово, что будет воевать до конца. И он решил завершить это дело. Он далеко не наивен. Он искал помощи за границей. Осмыслив революцию, Колчак понял, что Россия не может быть одна, что она должна войти в круг других великих наций — Франции, США, Британии. И это глубоко чувствуется. Он считает: это были наши союзники (во время Первой мировой. — РС) и надо с ними продолжать. Правда, союзники оказались не слишком верными, но это уже другое дело. И он сам в последних своих письмах пишет, что союзники играют двойную игру. Он совсем не питал иллюзий, но знал, что не может действовать иначе и что необходимо, как он пишет, полностью искоренить большевизм, без чего Россию невозможно будет воссоздать.
Рукописное письмо супруге Софье Колчак к и сыну Славe от 24 января 1918 (6 февраля)/drouot.com
— Из переписки адмирала с Софьей Федоровной создается впечатление, что вплоть до октября 1919 года он продолжал верить в способность его армии дать отпор натиску большевиков?
— Да. Надо сказать, если исследовать этот вопрос по другим источникам, что, если бы Троцкий не взял в руки Красную армию, не реорганизовал ее, в принципе у Белого движения была возможность одержать победу. Есть одно письмо к сыну, где он говорит: «Дорогой Славушка, наверное, зимой я закончу с войной, и мы снова увидимся». У белых все-таки был очень большой тыл. Было золото, все международные организации еще существовали. Мы знаем, как это закончилось, но он этого не знал. Если говорить о характере, который прослеживается через эти письма, то это человек, который дал слово, и, даже если это было уже невозможно, он решил завершить начатое дело — истребление большевизма.
— Помимо переписки Колчака с супругой на аукцион выставлены ее дневники, которые она долгие годы, до последних дней жизни, продолжала вести во Франции.
— Софья Федоровна Колчак была очень грамотной и одаренной женщиной. Там есть очень много стихотворений, некоторые из них очень хорошие. Но как мемуарист она пишет шатко. Она постоянно возвращается к своей молодости. Это — круг воспоминаний. Около ста страниц — описание ее молодости. Это тоже очень интересно, описывается дворянский быт. И постепенно появляются воспоминания о Колчаке, особенно в молодости, это то, что мы почти о нем не знаем. Там есть одна фотография, где ему семь лет. Она вспоминает, как в 14 лет она увидела молодого кадета морского корпуса, очень робкого, застенчивого, который тогда занимался наукой.
— Речь идет об одном из ценнейших личных архивов, когда-либо выставлявшихся на аукцион. У многих специалистов, да и у обычных людей мысль об этом вызывает очень тягостное чувство. Архив может разойтись по частным коллекциям. Означает ли это его утрату для будущих поколений?
— В составленном мной каталоге я поместил максимальное количество текстов, по-русски. То есть главное все-таки будет сохранено. И я очень надеюсь, что когда-то это будет издано, ибо там нет авторских прав. У меня есть копии, и, как будет время, я думаю все это издать. Копии всех главных документов — не всего архива, потому что над таким объемом пришлось бы работать целый год. Но все, что написано рукой Колчака, сохранено, и, я думаю, через три-четыре года работа будет закончена и можно будет это издать.
Официальные российские представители не предприняли реальных усилий, чтобы приобрести этот архив, говорит Иван Бирр:
— Я знаю, что они написали, что хотят приобрести, но ничего не предложили конкретного. Надо все-таки поставить себя на место Колчаков. Их прадедушек убили, с материнской и с отцовской стороны, а теперь надо еще и подарить архив. Я готовлю и другие аукционы, через год-два, коллекции тоже просто фантастические. Архивы имеют свою историю. Может быть, кто-то купит их для российского государства, чтобы они были в государственных хранилищах. Но они имеют свою жизнь, всё это не потеряно, далеко не потеряно.