The New York Times: как церковь в сибирской тайге попала под репрессии российских властей
Американская газета The New York Times выпустила репортаж из Красноярского края о «Церкви последнего завета», основанной Сергеем Торопом (Виссарион), которого больше года преследуют по нескольким уголовным делам. Тайга.инфо публикует перевод материала.
Журналистка The New York Times Валери Хопкинс пообщалась с жителями общины Виссариона «Обитель Рассвета» и поговорила с российскими экспертами в области религии о том, почему силовые структуры заинтересовались небольшой сектой в Сибири.
Тайга.инфо публикует перевод материала с незначительными уточнениями. Оригинал доступен по ссылке.
Красноярский край, Курагинский район, село Петропавловка. На вершине холма, утопающего в осенних красках сосен, берез и лиственниц, Алексей Демидов останавливается для молитвы. Он посылает свои мысли своему духовному наставнику, известному как Виссарион, надеясь почувствовать его энергию.
Пока он молится, из ветхой деревянной беседки доносится звон малых колоколов. Они принадлежат «Церкви последнего завета», основанной Виссарионом в 1991 году. Правда, в то время основателя звали Сергей Тороп, он был бывшим полицейским и художником-любителем.
Сейчас Демидов и тысячи последователей Церкви считают Виссариона живым Христом. Российские власти — преступником.
Почти три десятилетия Тороп и его последователи исповедовали свою веру в относительном уединении, вдали от государства.
Однако это закончилось в сентябре прошлого года, когда сотрудники спецслужб вывезли на вертолетах Виссариона и его двух учеников, Владимира Ведерникова и Вадима Редькина. Следственный комитет предъявил им обвинения в создании религиозного объединения, деятельность которого сопряжена с насилием над гражданами. Свою вину они не признали.
Спустя год трое мужчин до сих пор находятся под арестом в СИЗО Новосибирска — без утвержденного обвинительного заключения и суда по делу.
Придя к власти в начале века, президент Владимир Путин сделал все возможное, чтобы заставить критиков замолчать и не допустить усиления чьего-либо влияния. Он вытеснил и посадил за решетку олигархов, закрыл рот СМИ и попытался обезвредить политическую оппозицию — в частности, Алексея Навального.
Власти также начали жесткое преследование неофициальных религиозных объединений, например, Свидетелей Иеговы*, которых в 2017 году признали «экстремистской» организацией, наравне с боевиками Исламского государства.
Несмотря на обвинения в вымогательстве и жестоком обращении с членами «Церкви Последнего Завета», ученые и эксперты в области уголовного права считают, что арест Торопа свидетельствует о нетерпимости властей ко всему, что отклоняется от нормы — даже если речь о небольшой, изолированной группе, которая живет в лесной глуши под предводительством бывшего сотрудника полиции, считающего себя богом.
«Существует версия, что духовная основа русской культуры, к которой относятся консервативные ценности, находится в опасности», — говорит глава Центра антропологии религии Европейского университета в Санкт-Петербурге Александр Панченко.
Его попросили стать экспертом в судебном процессе о лишении церкви юридического статуса, который, по его мнению, основан на «ложных обвинениях».
«Так или иначе новые религиозные движения сейчас тоже опасны [для власти]», — считает Панченко.
Глава Центра по изучению проблем религии и общества Института Европы РАН Роман Лункин сравнивает преследование религиозных ячеек с законом 2012 года об «иностранных агентах», который был использован против журналистов и активистов, критиковавших властей или их консервативные меры.
«По “Церкви последнего завета” нет судебных решений, которые бы могли доказать применение психологического или какого-либо еще насилия, как и в случае с вымогательством, — говорит он. — Это всего лишь антисектантская истерия».
Лункин считает, что удаленность Церкви от мира сыграла против нее. «Скорее всего, никто не будет о них вспоминать и не попытается защитить, даже в либеральных кругах», — говорит эксперт.
После краха Советского Союза Россия отошла от атеистического коммунизма: появилось множество проповедников, гуру и духовных наставников, подобных Торопу. Тридцать лет назад, когда он основал свою Церковь, тысячи искателей со всего бывшего Союза начали приходить к нему, чтобы послушать замысловатые лекции. Он взял себе имя Виссарион, которое, по его словам, означает «дающий жизнь» и было даровано ему Богом.
Его «Последний завет» — это текст в духе религий «нового века», в котором изложен ряд принципов: самосовершенствование, самоуправление и община.
Многие последователи бросили свои дома, работы и даже супругов в надежде построить лучший мир в суровых условиях сибирской тайги, в четырех часах до ближайшей грунтовой дороги.
«Это было время эйфории, несмотря на трудности, — говорит 50-летняя Иванна Ведерникова, которая присоединилась к Церкви в 1998 году и вышла замуж за одного из арестованных учеников Торопа, Владимира Ведерникова. — Мы жили в палатках и добывали электричество сами, но мы знали, что строим новое общество».
Население «Обители Рассвета» насчитывает 80 семей, которые живут в горах, и еще несколько тысяч человек, расположившихся в нескольких деревнях вдоль реки Казыр — никто не знает точное число последователей, объединение не занимается подсчетом.
По воскресеньям Виссарион обычно выходил из своего дома и отвечал на вопросы верующих, которые записывались помощником и оформлялись в сборник из 23 томов с золотым тиснением.
Сейчас последователи Торопа каждый вечер, в 22:05, общаются со своим наставником, сидящим в СИЗО, через ритуал «слияния»: они посылают ему свои молитвы в течение 15 минут, а он отвечает им.
Когда Торопа арестовали в прошлом году, российские власти выстроили обвинение на словах нескольких бывших членов объединения, которые рассказали об условиях жизни в первые десять лет существования Церкви.
Елена Мельникова, чей муж когда-то был последователем Виссариона, рассказала «РИА Новости», что он был воодушевлен, пока не появились требования жертвовать деньги на нужды Церкви. По ее словам, в общине были запрещены некоторые продукты питания, а обращение за медицинской помощью было затруднительным.
Церковь привлекла к себе внимание в 2000 году: двое детей умерли, не успев получить медицинскую помощь из-за удаленности общины. В то же время Елена Мельникова замечает, что в сравнении с первыми днями существования условия жизни в Церкви со временем стали мягче.
По словам Романа Лункина, обвинения в адрес «Церкви последнего завета» основываются на расплывчатых нормах советского законодательства, по которому раньше наказывали незарегистрированные ячейки баптистов, евангелистов и Свидетелей Иеговы.
Местная прокуратура не ответила на запрос The New York Times дать комментарий о ходе расследования уголовного дела. Никто из 25 опрошенных членов «Церкви последнего завета» не сообщил о случаях грубого обращения или вымогательства — все они подтвердили, что могут свободно ходить в школу или на работу, а Церковь не обременяет их финансово. Во время обыска в доме Сергея Торопа силовики нашли всего 700 рублей.
Церковь Виссариона никогда не имела политических интересов и не высказывалась в оппозиционном ключе. Более того, последователи считают, что они привлекли внимание властей своей независимостью.
«Мы создали самодостаточное общество, и наша свобода угрожает системе, — говорит 46-летний ученик Торопа Александр Комогорцев, который 11 лет проработал полицейским в Москве, а три года назад переехал в одну из деревень «Обители Рассвета». — Мы показали, что жизнь вне системы возможна».
68-летняя Таня Денисова присоединилась к Церкви в 1999 году. Она считает, что последователи обращены к Богу, а не к политике. Женщина переселилась в деревню в 2001 году после развода с мужем, который не хотел вступать в Церковь.
«Мы приехали сюда, чтобы быть подальше от политики», — говорит Денисова.
Как и другие верующие, Таня сидит на вегетарианской диете, состоящей из овощей, которые растут в большом огороде. У нее в комнатах развешаны изображения Виссариона, подписанного как «Учитель», и его картины.
Каждая деревня, где живут последователи, устроена по типу «единой семьи»: по утрам после короткого молебна главы семей собираются, чтобы обсудить важные дела на день; еженедельно проводятся вечерние собрания, на которых члены общины решают споры, просят о помощи или предлагают ее.
На одном из последних собраний члены Церкви одобрили два новых брака после того, как убедились, что помолвленные пары готовы к семейной жизни.
Для многих верующих арест их духовного лидера и пандемия коронавируса стали ознаменованием наступающего Судного дня. Некоторые сравнивают участь Учителя с испытанием, через которое более 2 тыс. лет назад проходил Иисус.
Станислав Казаков, директор небольшой частной школы в селе Черемшанка, считает, что арест Учителя принес ему известность по всей России и за ее пределами, а это может привлечь новых последователей.
Он отмечает, что с 2019 года его школа подвергается многочисленным проверкам и штрафам: по меньшей мере около 100 учеников в возрасте восьми лет были допрошены полицией. По словам Казакова, арест и запугивания со стороны силовиков только сплотили общину.
«Они рассчитывали, что мы без него распадемся, но за последний год мы вновь стали обществом, где каждый поддерживает друг друга», — говорит директор.
*Организация признана экстремистской на территории России, ее деятельность запрещена.
Оригинал: Long Arm of Russia Law Reaches Obscure Siberian Church, Valerie Hopkins. The New York Times, 24.10.2021.
Перевод Егора Фёдорова