The Weekly Standard: Демократия в России

На основе показаний, данных Комитету по международным отношениям сената США
(1) Каковы институциональные требования, необходимые для успешного перехода к демократии страны, являющейся преемницей СССР? Как обстоят дела с этими институциями, необходимыми для демократизации России, при президенте Путине?

(2) Какую политику проводит президент Путин в отношении демократии в России и в отношении демократических изменений в соседних государствах?

(3) Стала ли Россия враждебной по отношению к демократическим ценностям и западным институциям? Если да, то что с этим делать?

I

В ретроспективе мы понимаем, что арест Михаила Ходорковского вооруженными спецназовцами 25 октября 2003 года стал поворотным моментом в ухудшении ситуации с демократией в России. До его ареста мягкое подавление демократических сил воспринималось как проявление традиционной политической неуверенности Москвы, понятной попыткой "управлять" демократией, исправить перегибы и смягчить общественный стресс эпохи Ельцина. После октября 2003 года стало очевидно, что президент Путин ведет последовательное наступление на всех предполагаемых противников государственной власти и восстановление традиционного российского государства, авторитарного внутри страны и имперского за ее пределами.

Но если мы сосредоточимся исключительно на враждебном отношении президента Путина к Ходорковскому и ставших следствием этого "показательных процессах" над руководителями ЮКОСа, мы рискуем упустить из вида масштабы наступления на демократические силы и не увидеть логику авторитарной, а возможно, и диктаторской власти, стоящую за событиями двух последних лет в России.

Позвольте мне сравнить ситуацию в России с событиями в Грузии во время "революции роз" в ноябре 2003 года и на Украине во время "оранжевой революции" в декабре 2004 года. Демократические лидеры стран СНГ и зарубежные аналитики уделяют большое внимание особенностям грузинского и украинского общества, позволившим им мирным путем смести авторитарные режимы, несмотря на тотальный контроль власти над спецслужбами и вооруженными силами.

Хотя поддержка со стороны западных демократий и перспектива членства в таких структурах, как Европейский союз и НАТО, являются важными факторами для реформаторов в странах СНГ, предпосылками демократических изменений в бывшем СССР, по-видимому, являются:

(1) гражданское общество, состоящее из множества неправительственных организаций, где может развиваться плюрализм;

(2) независимые политические партии, способные соперничать на выборах;

(3) оппозиционный блок в парламенте, способный предлагать альтернативные политические решения и служить площадкой для подготовки будущего правительства;

(4) зачатки делового сообщества, способного оказывать финансовую поддержку оппозиции, как противовес использованию режимом государственных ресурсов и коррумпированных бизнесменов;

(5) независимые СМИ, способные распространять печатные материалы и имеющие доступ хотя бы к одному независимому телеканалу;

(6) гражданский контроль над армией и спецслужбами, гарантирующий то, что вооруженные силы не будут использоваться для подавления гражданского недовольства.

К сожалению, Путин и бывшие офицеры КГБ из его окружения, так называемые "силовики", провели анализ предпосылок демократических перемен, аналогичный тому, который только что сделал я, но пришли к совсем другим выводам. Вместо того чтобы поощрять и поддерживать позитивные факторы в постсоветских государствах, президент Путин, по-видимому, решил уничтожить основы демократии в России и активно препятствовать их развитию в соседних с Россией и других государствах. Именно это он и сделал.

(1) В мае 2004 года в обращении к нации Путин формализовал наступление на гражданский сектор, обвинив неправительственные организации в том, что они действуют в иностранных интересах, против интересов России и ее граждан. После осуждения ученых Игоря Сутягина и Валентина Данилова по сфабрикованным обвинениям в шпионаже неправительственные организации в России фактически заставили замолчать.

(2) Как сообщает Human Rights Watch, "оппозиционные партии либо ослаблены, либо уничтожены, в частности, в результате декабрьских выборов 2003 года, проведенных с серьезными нарушениями".

(3) К 2004 году "Единая Россия", партия Путина в Думе, контролировала две трети парламента и имела достаточно голосов, чтобы ввести в действие любой закон и изменить конституцию в угоду президенту. В результате 12 декабря 2004 года Путин смог подписать закон, отменяющий выборы региональных губернаторов и дающий президенту право назначать губернаторов, тем самым уничтожив возможность возникновения парламентской или региональной оппозиции.

(4) Разрушение ЮКОСа и захват его активов ознаменовали собой начало уничтожения бизнеса как класса, но не в полной мере продемонстрировали масштабы ренационализации. Кремль не делает тайны из того, что Россия претендует на все нефтяные и газовые резервы в бывшем СССР, а также на владение нефтепроводами, идущими по территории бывшего Советского Союза. Уход инвестиций из России в последние полтора года подтверждает, что бизнес, который мог бы поддерживать альтернативные политические взгляды в России, быстро сокращается. Уничтожение политически активного делового сообщества является именно той целью, которой хотел добиться президент Путин арестом Михаила Ходорковского и показательным процессом над ним.

(5) Из всех сфер, в которых российское правительство подавляет возможность демократии, самой масштабной и безжалостной является атака на независимые СМИ. Все крупные телеканалы и радиостанции находятся под контролем государства. Главного редактора "Известий" уволили за попытку освещения трагических событий в школе Беслана, а двух журналистов, попытавшихся поехать в Беслан, спецслужбы накачали препаратами. Положение журналистов в России опасно; Amnesty International недавно сообщила, что спецслужбы преследуют, похищают и убивают журналистов. Неудивительно, что Комитет по защите журналистов в своем обзоре назвал Россию одним из худших в мире мест для журналистской работы.


(6) Но, пожалуй, самой тревожной из новых тенденций является возвращение КГБ к власти в президентской администрации. По данным ведущего российского социолога Ольги Крыштановской, бывшие офицеры КГБ приходят к власти на всех уровнях управления, и сегодня региональное руководство на 70% состоит из них. Другие аналитики утверждают, что количество бывших сотрудников спецслужб в правительстве Путина на 300% превышает их количество в правительстве Горбачева. В нынешней ситуации велика вероятность того, что войска и спецслужбы будут использоваться для подавления гражданского протеста, и, по существу, они уже используются для этой цели.

Если условия, поддержавшие демократические перемены и реформы в Грузии и на Украине, являются руководством, то президент Путин организовал непрерывную и методичную кампанию по уничтожению не только демократических сил в общественной и политической жизни, но возможности возникновения таких сил в будущем. Я не считаю правильным говорить об отступлении демократии в России – демократию в России убили.

II

Лауреат Нобелевской премии мира Андрей Сахаров писал, что страна, не уважающая права собственных граждан, не будет уважать и права своих соседей. И об том нельзя забывать при оценке общего направления политики Путина. Вместо того чтобы просто назвать Россию автократией, граничащей с диктатурой, было бы точнее и продуктивнее, если бы Комитет рассматривал Россию как "антидемократическое государство", занятое тем, что ее руководство считает борьбой с Западом за контроль на "постсоветском пространстве".

Исходная аргументация президента Путина в пользу "управляемой демократии" основывалась на предположении, что порой непредсказуемые особенности либеральной демократии могут ослабить безопасность российского государства, если их не поставить под контроль. Верил он в это или нет, но он быстро пришел к более агрессивному убеждению, что независимые политические партии, неправительственные организации и журналисты, ставящие под сомнение мудрость его политики в Чечне, по сути, являются пособниками терроризма. От авторитарной точки зрения о том, что свобода внутри страны в военное время должна быть ограничена, до диктаторского представления о всякой оппозиции и несогласии как о предательстве. К 2004 году президент Путин пришел именно к такому выводу.

Говоря откровенно, в окружении Путина все больше преобладает мнение, что для возвращения себе статуса мировой державы в XXI веке Россия должна быть недемократичной во внутренней политике (чтобы консолидировать власть государства) и антидемократичной в "ближнем зарубежье" (чтобы блокировать появление таких политических конкурентов, как Европейский союз и НАТО, которых приглашают на постсоветское пространство новые демократии). Война с терроризмом не является центральным моментом в этих расчетах и нужна лишь для того, чтобы иметь тему для дискуссий с легковерной Америкой.

Заявления Глеба Павловского подтверждают подозрения, касающиеся российских намерений. Вскоре после избрания Виктора Ющенко президентом Украины Павловский убедил Кремль принять политику "превентивной контрреволюции" в отношении любого соседнего государства, у которого проявятся политически опасные демократические наклонности. Другой так называемый "политтехнолог", Сергей Марков, тоже дающий советы Путину, призывает к созданию российской организации в противовес Национальному фонду демократии, целью которой будет являться предотвращение любых контрактов европейских и американских неправительственных организаций с демократическими движениями в СНГ.

В декабре 2004 года Россия наложила вето на продолжение операции ОБСЕ по мониторингу границ, включая перевалы у границ Грузии с Ингушетией, Чечней и Дагестаном. По мнению многих наблюдателей, ликвидация миссии международных наблюдателей направлена на то, чтобы обеспечить России полную свободу проведения военных и полувоенных операций в Грузии под предлогом поиска террористов. Россия продолжает выдавать российские паспорта сепаратистам в Абхазии и Южной Осетии и, несмотря на свои международные обязательства вывести войска с баз советской эпохи в Грузии, продолжает занимать и укреплять эти базы. Одним словом, политика Путина в отношении Грузии неотличима от политики царской России на Южном Кавказе.

В Молдавии с декабря 2003 года, когда российская сторона предложила меморандум Козака, придающий законный характер постоянной дислокации российских войск в Приднестровье, Россия неустанно подогревает напряженность между Приднестровьем и Кишиневом, стремясь помешать демилитаризации Приднестровья. В результате России удается иметь в Молдавии слабое, не имеющее единой позиции и коррумпированное руководство, не способное проводить реформы, необходимые для демократизации. Приднестровье остается криминальным предприятием под защитой Москвы и крупнейшим экспортным узлом незаконной торговли оружием в Черноморском регионе. При этом у России нет границ с Молдавией, что подчеркивает имперский характер российской интервенции.

Масштабное российское вмешательство и личная причастность президента Путина к фальсифицированным президентским выборам на Украине хорошо известны. Многие аналитики полагают, что Кремль потратил 300 млн долларов и бесчисленные отрезки эфирного времени на государственном телевидении, пытаясь фальсифицировать выборы в пользу Виктора Януковича.

Возможно, Комитет меньше знает о том, что взрывчатка, которая использовалась при покушении на Виктора Ющенко, и диоксин, который едва не убил его, почти наверняка поступили из России. Западные дипломаты и многочисленные представители Украины в Киеве в частном порядке утверждают, что расследование этих покушений выйдет на след российской организованной преступности, а в конце пути окажутся российские спецслужбы. Появляются все новые свидетельства того, что некоторые российские спецслужбы, в частности – ГРУ, считают убийство представителей оппозиции в соседних государствах легитимным инструментом государственной политики, как было в мрачные годы СССР.

Что касается Белоруссии, правительство президента Путина является сообщником Александра Лукашенко в создании и поддержании того, что приято называть "последней диктатурой в Европе". Этот отнюдь не священный союз, жестокий к народу Белоруссии, который он довел до нищеты, отличает лишь степень российского цинизма, стоящего за ним. Невозможно выразить это точнее, чем сделал советник Путина Глеб Павловский: "Нас полностью удовлетворяет уровень отношений с Белоруссией. Россия будет проводить четкую грань между некоторыми особенностями политического режима в соседней стране и соблюдением ею обязательств союзника. Белоруссия – образцовый союзник".

Задумайтесь. Последняя диктатура в Европе является ближайшей союзницей правительства Путина. Это было бы смешно, если бы не было трагично.

III

Что означает для американской внешней политики поражение демократических тенденций в Москве и возникновение российской угрозы в евразийской политике? Мне представляется, что мы вынуждены сделать следующие выводы:

(1) Россия будет активно противодействовать появлению демократических правительств у ее западных границ, на Черном море и на Кавказе, в Центральной Азии. Президент Путин намерен блокировать урегулирование замороженных конфликтов от Приднестровья до Южной Осетии и Нагорного Карабаха, сохранять советские военные базы, выполняющие роль оккупационных сил и затягивающие эти конфликты. Нестабильность этой политики приведет к тому, что правительства на постсоветском пространстве станут долгосрочной угрозой для заинтересованности Европы и США в стабилизации и демократизации этого региона.

(2) Россия будет препятствовать развитию таких многосторонних институций, как ОБСЕ и программа НАТО "Партнерство ради мира", и их деятельности во всех регионах, которые Путин считает традиционной сферой влияния России, таким образом изолируя соседей России от структур международного диалога, урегулирования конфликтов и сотрудничества.

(3) Россия будет все больше втягиваться в деятельность преступных и военизированных группировок за ее пределами, используя их как инструмент государственной политики, или просто из жадности. Поэтому США следует ожидать продолжения контрабанды оружия в страны, против которых действует эмбарго, безответственного распространения огнестрельного оружия (как в Южной Осетии), а также увеличения числа взрывов и убийств по политическим и уголовным мотивам (таких, как недавний взрыв автомобиля в Гори и покушения на Виктора Ющенко).

(4) Цель президента Путина – создать империю XXI века – заставит его захватывать, вымогать или иными способами обеспечивать себе доступ к нефтяным и газовым резервам Каспия и Центральной Азии как источнику средств для государственной власти. В действительности захват ЮКОСа и сети трубопроводов был лишь первым шагом в осуществлении плана по взятию под контроль ресурсов Центральной Азии. Помимо негативного воздействия на мировые цены на энергоносители, это ставит наших европейских союзников в зависимость от нефтяной монополии, контролируемой российскими спецслужбами. У этих нефти и газа, несомненно, будет и политическая цена.

(5) Политика России и курс президента Путина становятся все более эксцентричными; их мотивом является сердитый романтизм, а не трезвая оценка национальных интересов. Заявление Путина в интервью российским журналистам о том, что при штурме театра "Норд-Ост" не было жертв, говорит о многом. Путина волновали только жертвы среди сотрудников спецслужб, жизни мирных людей в расчет не шли. Всем ясно, что непредсказуемое использование силы в международной политике опасно. Одним словом, мы имеем дело не с добродушной автократией, а со злобным и примитивным "потрошителем".

(6) План президента Путина, возможно, неосуществим. Стратегически и экономически Россия не может обеспечить себя как мировую державу, она не может кормить свой народ за счет экономики, контролируемой Кремлем. Таким образом, если нынешние тенденции сохранятся, Путин приведет к новому распаду, который будет более опасным и насильственным, чем распад советской империи в 1989 году. Именно такой исход – возрождение империи и ее последующий распад – США стремятся предотвратить с момента падения Берлинской стены. Несколько лет назад госсекретарь Кондолиза Райс настойчиво говорила о том, что главной задачей американской политики является "управление крушением советской власти". Пока мы с этим не справляемся.

На мой взгляд, есть четыре политических шага, которые США должны предпринять в ответ на угрозу со стороны антидемократической России. Во-первых, мы должны покончить с иммунитетом от политической критики, которым явно пользуется правительство президента Путина. Если Саудовская Аравия и Египет больше не пользуются иммунитетом от критики своих недемократических методов, американские политики должны подвергать критике и методы России.

Во-вторых, США должны закрыть двери в советы демократических институций ("Большую семерку", НАТО и Белый дом) до тех пор, пока Путин продолжает нарушать политические права и права человека в стране и пытается подрывать демократические институции за границей. Если поведение Путина не чревато наказанием, он, несомненно, будет и дальше проводить политический курс, противоречащий интересам демократического сообщества.

В-третьих, США и их партнеры по НАТО и Европейскому союзу должны разработать стратегию поведения по отношению к смерти демократии в России и ее имперскому вмешательству за границей. Недавнее расширение ЕС и НАТО дало многим европейским странам возможность из первых рук узнать, что значит стать объектом хищнической политики России. Для чехов, словаков, поляков, жителей Балтии российский империализм не абстракция. Мы можем и должны использовать политический капитал для разработки единого западного подхода, который способствует развитию демократии в Российской Федерации и у ее границ.

Наконец, Натан Щаранский напоминает нам, что "нравственная чистота" является важнейшим качеством успешной демократии в ее внешней политике. Как страна мы далеки от нравственной чистоты в отношении к политзаключенным в России и нарушениям прав человека на Северном Кавказе. Примеры можно множить.

С отсутствием нравственной чистоты тесно связано отсутствие "стратегической чистоты". Мы просто не поставили Россию в известность о том, где находится "грань дозволенного" в ее обращении с новыми демократиями и какими будут последствия, если Россия нарушит так называемые "правила игры".

Жесткое и публичное осуждение Путина может заставить Россию задуматься о саморазрушительности пути, на который она ступила, и поможет защитить долгосрочные демократические перспективы и будущее процветание России и ее соседей. Оно также станет сигналом надежды для демократов в России и демократий у ее границ. Будем надеяться, что президент Буш пошлет Путину этот сигнал на будущей неделе в Братиславе.

Брюс Джексон, "The Weekly Standard", 18 февраля