"Коммерсантъ": Инне Ходорковской дали трое суток на свидание с мужем
Начальник краснокаменской колонии ЯГ 14/10 Александр Евстратов вчера разрешил своему только что вышедшему из карантина подопечному Михаилу Ходорковскому первое за время его срока большое, трехсуточное, свидание с женой. Инна Ходорковская немедленно воспользовалась разрешением и ушла на зону, прихватив с собой сковородку, подсолнечное масло и любимую мужем картошку, которую пообещала очень вкусно приготовить. На первое свидание госпожу Ходорковскую провожал корреспондент Ъ СЕРГЕЙ Ъ-ДЮПИН.
Вчерашний день супруга олигарха и ее спутники начали с пешей прогулки до столовой #6, принадлежащей местному горно-химическому объединению и расположенной примерно в полукилометре от гостиницы. Два джипа – Lexus и Toyota Land Cruiser – почтительно шли следом пустыми. В кабинете директора столовой гости подкрепились комплексными завтраками: кто – рисовой кашкой, кто – кусочком курицы, затем расселись по автомобилям и двинулись на зону. Мы с фотокором едва успели за ними.
Впрочем, торопились зря: в колонию все равно пустили только трех адвокатов господина Ходорковского, а всех остальных попросили подождать в предбаннике между двумя железными дверями. Вскоре к нам вышла средних лет дама в погонах старшего лейтенанта. Выяснив, кто из нас собирается на свидание к заключенному, она попросила Инну Ходорковскую написать заявление на имя начальника учреждения, затем куда-то унесла его, а вернувшись, сообщила, что свидание разрешено с 14.00.
Радости Инны Ходорковской не омрачило даже отсутствие джипов перед воротами колонии – произошла какая-то накладка, и оба внедорожника уехали. "Проедемся на городском такси?" – предложил один из сопровождающих, доставая мобильник. Первым из трех заказанных автомобилей примчался черный ВАЗ-2105 с черным салоном, черными занавесками да еще и с цифрами 666 в номерном знаке. Такого же цвета кавказец с железным зубом распахнул дверцу и жестом пригласил пассажиров занимать места. Госпожа Ходорковская опасливо попятилась назад. "Мне что-то не хочется на таком 'нарядном',– сказала она.– Готова уступить свою очередь". В итоге машиной пришлось воспользоваться корреспондентам Ъ.
Оставшиеся до свидания несколько часов московские гости решили отдохнуть – все же две ночи в дороге до Краснокаменска они провели без сна, но тут поступил мобильный сигнал "тревоги" от оставшегося в колонии адвоката Антона Дреля. "Михаилу Борисовичу нужны ручные электронные часы с как можно большим количеством будильников",– сообщил господин Дрель одному из своих коллег. Отсутствие будильников огорчает заключенного, поскольку он привык планировать свой день поминутно и не собирается изменять привычкам даже на зоне. Мгновенно был объявлен общий подъем, проведены маркетинговые исследования, по результатам которых выяснилось, что никто из присутствующих понятия не имеет, где в Краснокаменске можно купить электронные часы. После консультаций с горничными, также не давших обнадеживающих результатов, поступили так: городок разбили на сектора, сформировали мобильные отряды и отправили их на последовательную отработку всей торговой сети. Casio c тремя мелодиями удалось обнаружить только в главном городском торговом центре, состоящем, наверное, из тысячи крохотных павильончиков, а чтобы найти часы, пришлось сделать объявление по громкой связи, на которое вскоре откликнулся один из продавцов-китайцев.
Несмотря на различные мелкие неурядицы, ровно за полчаса до начала свидания Инна Ходорковская стояла перед воротами федерального учреждения ЯГ 14/10. С собой у нее были четыре китайских клетчатых баула, которыми обычно пользуются челноки, два больших дорожных саквояжа из кожи и крохотный дамский рюкзачок от Chanel. Я подхватил один из баулов и, воспользовавшись этим обстоятельством, задал госпоже Ходорковской пару вопросов. Поскольку сумка оказалась довольно увесистой – килограммов на 20, первый вопрос-предположение о том, что внутри должна быть черная икра, возник как бы сам собой.
Я до сих пор не могу в это поверить, но, по словам госпожи Ходорковской, ни одной, даже самой маленькой баночки икры в бауле не было. В зону же я нес сырые овощи: 5 кг картофеля, по три – капусты и моркови, два – лука и всякую зелень по мелочам. Кроме того, в сумке были две сковородки, подсолнечное масло и упаковка губок для мытья посуды. Я был удивлен настолько, что из головы сразу вылетели все остальные намеченные вопросы – нужно было прояснить до конца гастрономический.
– Мой муж любит простую пищу из простых продуктов,– рассказала госпожа Ходорковская.– Главное для него не компоненты, а чтобы было хорошо приготовлено. Из тех продуктов, что я перечислила, поверьте, можно сделать много всяких вкусных блюд.
– Но ведь и картошка, и морковь есть в зоне,– недоумевал я.– Они же там все это выращивают.
– Это – у них есть, а это – у нас будет! – сказала госпожа Ходорковская, похлопывая рукой по баулу.– Есть разница?
Когда поклажу удалось затащить наконец в предбанник перед входом в зону, до начала свидания оставалось еще несколько минут. Все расположились было на лавках – присели на дорожку, но даже этот торжественный момент оказался скомканным из-за неожиданно возникших финансовых разногласий. Дело в том, что деньги, согласно висящей здесь же на стене инструкции, проносить в зону категорически запрещено. В то же время другой приказ, прикрепленный рядом, гласил, что посещения зэков должны быть оплачены из расчета 200 рублей за человека в день. Общая сумма за свидание – 600 рублей – была посчитана и отложена госпожой Ходорковской еще с утра, но перед самым ее заходом в зону один из сопровождающих, попросивший впоследствии не упоминать его фамилии, взял и внес смуту. "В приказе не указано, за какого человека нужно платить 200 рублей в день,– заявил он собравшимся.– За того, кто приходит, за того, к кому приходят, или за обоих сразу. Если счет выставят по третьему варианту, то может не хватить". После короткой, но довольно напряженной юридическо-лингвистической дискуссии было решено взять 1,5 тыс. рублей, чтобы уж наверняка хватило.
Между тем с противоположной стороны предбанника появились адвокаты, возвращающиеся после встречи с Михаилом Ходорковским. Они сообщили Инне Ходорковской, как в анекдоте, две новости. Плохая заключалась в том, что им ничего не известно о тех бытовых условиях, в которых супругам предстоит провести вместе ближайшие трое суток. Администрация зоны пообещала, что это будет небольшая отдельная квартирка наподобие гостиничного номера, в которой обязательно есть душ, туалет, холодильник, стол, два стула и две кровати. Хорошая же новость состояла в том, что арестант Ходорковский жив-здоров, не сломлен и не подавлен, он прекрасно выглядит – ему идет стрижка под ноль, с оптимизмом смотрит в будущее и ждет не дождется свидания с женой.
Госпожа Ходорковская нажала большую красную кнопку возле таблички "Инспектор по проведению свиданий", и сотрудница колонии, открыв тяжелую металлическую дверь, любезно пригласила ее войти. Мы передали за порог сумки и баулы – дальше нас не пустили.