Газета.Ru о суде по делу повешенного солдата

Прокуроры лезут в петлю

В Новосибирской области возобновилось расследование гибели рядового-срочника, которого нашли повешенным еще в 2002 году. Как уверяют родственники, военные затягивали процесс, не желая, чтобы на скамью подсудимых попали виновные в самоубийстве или даже убийстве солдата.

Во вторник стало известно, что военная прокуратура новосибирского гарнизона уже в шестой раз возобновила расследование в рамках уголовного дела о гибели солдата из Кемерова. Юрий Анисимов погиб еще в 2002 году – его нашли повешенным на посту в карауле. В части, где произошло ЧП, родных солдата убеждали, что тот свел счеты с жизнью из-за долгов, которые он оставил на «гражданке». Однако Анисимовы не поверили в подобную причину происшедшего с самого начала и не верят до сих пор. После нескольких расследований матери солдата при поддержке кемеровского комитета солдатских матерей удалось в очередной раз добиться отмены постановления о закрытии дела.
Татьяна Анисимова рассказала «Газете.Ru», что ее сын не говорил родным, как ему тяжело служить – не хотел их расстраивать. Но писал об этом своим друзьям.

В 2002 году Анисимов ушел с 3-го курса политехнического университета, и в июле был призван на срочную службу. Молодого человека отправили служить в одну из частей Министерства по чрезвычайным ситуациям, расположенную недалеко от рабочего поселка Коченево (в 35–40 км от Новосибирска). По словам матери, ее сын, обладая навыками работы на компьютере, «был нарасхват у офицеров части». Его взяли служить в штаб части. Но, став штабистом, он автоматически настроил против себя многих сослуживцев, рассказывает Анисимова. «Масла в огонь подлили слухи о том, что якобы Юра рассказал офицерам о попойке, которая как-то случилась в казарме», – заметила она. Одни солдаты-срочники просто избегали парня, в столовой не садились с ним за один стол, другие издевались, заставляли делать массаж, приносить деликатесы и сигареты.

Впрочем, по словам матери погибшего, когда она первый раз приехала к сыну в часть, его психическое состояние не вызвало у нее никаких тревог. Пару раз молодого человека навещал и старший брат, бывший в Новосибирске проездом. Но и ему тот ничего не говорил о своих отношениях с сослуживцами. Зато об издевательствах над собой Анисимов писал университетским и школьным друзьям. Правда, ни фамилий, ни имен своих обидчиков военнослужащий не указал, а о своих откровениях просил ничего не говорить его родителям. «Я броня, я все выдержу», – писал он. Поэтому, когда 16 декабря Анисимова, заступившего накануне в караул, обнаружили повешенным, родные солдата не могли понять причин его поступка.
По словам Анисимовой, уголовное дело прокуратура Новосибирского гарнизона «возбудила с большим трудом».

Но мать солдата уверена, что с ее сыном расправились: по словам Анисимовой, когда в Кемерово доставили его труп, многочисленные ссадины и синяки на теле и лице были скрыты слоем грима. В части же упорно настаивали, что солдат покончил собой из-за проблем на гражданке. В то же время, на всякий случай, командиры части запретили своим подчиненным общаться с родителями самоубийцы.

Тем не менее случай имел огромный резонанс в Кемерове. Губернатор Кемеровской области Аман Тулеев публично обещал добиться наказания виновных в самоубийстве Юрия Анисимова. И в итоге прокуратура довела дело до суда. В ходе расследования обстоятельств гибели Анисимова обвинение в доведении до самоубийства было предъявлено старшему лейтенанту срочной службы Денису Осипову. Как пояснила «Газете.Ru» председатель комитета солдатских матерей Кемеровской области Рамила Вейц, показания против него дали старослужащие, с которыми конфликтовал офицер: якобы он заставлял их работать наравне с солдатами более поздних призывов, был требователен. Впрочем, в гарнизонном суде, куда поступило дело, офицер по эпизоду с гибелью Анисимова был оправдан. Об этом, по словам Вейц, суд просила и сама мать погибшего солдата, уверенная в невиновности офицера. Родные погибшего считают, что к смерти Анисимова – или даже его убийству – причастны двое других военнослужащих.

По некоторой информации, один из них – приятель кого-то из командиров части. В пользу версии об убийстве, по мнению Анисимовой, говорит и то, что петля, в которой был обнаружен Юрий, и вещдок, представленный в суд, были подменены. Не была представлена и одежда, которая была на Юрии Анисимове в день смерти. Само же расследование, по мнению матери Юрия, проведено поверхностно, а из 17 человек, заступивших с ее сыном в караул, были допрошены только семеро.
Дела по случаям неуставных отношений со смертельным исходам решаются, как признают в самом военном ведомстве, сложно всегда.

По данным Минобороны, в 2005 году жертвами «дедовщины» в вооруженных силах стали 16 военнослужащих – но здесь речь идет только о случаях убийства во время конфликта на почве неуставных отношений. Сколько же военнослужащих покончили жизнь самоубийством из-за притеснения со стороны сослуживцев, прокуроры вообще предпочитают не говорить. По многим суицидам уголовные дела не возбуждаются, так как для этого нет повода – причины поступка самоубийцы остаются невыясненными. Что касается случаев доведения до самоубийства, то доказать причинно-следственную связь суицида с издевательствами со стороны сослуживцев очень сложно. «Это очень сложные дела, – отметили «Газете.Ru» в ГВП, – но некоторые все-таки доводятся до суда».
 
Елена Бухтоярова (Кемерово), Семен Столяров, Газета.Ru, 14 февраля 2006