"Ведомости": Трубы прочь от Байкала

27 Апр 2006, 04:55

Анна Николаева
Екатерина Дербилова
Алексей Никольский
Ведомости

27.04.2006, №75 (1602)

ТОМСК — Озеру Байкал не грозит опасное соседство с нефтепроводом, который “Транснефть” собирается вести на Китай. Вчера Владимир Путин внезапно приказал изменить маршрут трубы так, чтобы она не приближалась к озеру менее чем на 40 км от северного берега Байкала. Это может добавить к стоимости проекта до $1 млрд, считают эксперты.

Путин вчера прилетел в Томск, чтобы там встретиться с канцлером Германии Ангелой Меркель. Но прежде Путин провел совещание по вопросам социально-экономического развития регионов Сибирского федерального округа (СФО). Именно здесь внезапно решилась судьба Байкала. Президент “Транснефти” Семен Вайншток стал рассказывать президенту о строительстве Восточного нефтепровода (ВСТО) из Тайшета в Находку с ответвлением в Китай. Мощность трубы — 80 млн т нефти в год, ее протяженность — более 4000 км, а стоимость — более $11,5 млрд (первый этап — $6,6 млрд). Но проложить трубу предлагалось на расстоянии до 800 м от северного берега озера Байкал, и это заставляло экологов всеми возможными способами торпедировать проект. В марте после шестимесячных колебаний Ростехнадзор разрешил строить трубу, но в Иркутске, Томске и еще 11 городах шли или готовились митинги протеста. Кроме экологов на защиту озера встали губернатор Иркутской области Александр Тишанин и полпред в СФО Анатолий Квашнин, а также 70 депутатов Госдумы, просивших отвести угрозу.

Вчера Вайншток упирал на то, что никакой угрозы для озера нет. Возможность загрязнения Байкала, где содержится до 90% мировых запасов пресной воды, он исключил, заметив, что это может произойти только в результате “невероятного события”. Но даже если так, риск аварии и загрязнения озера в 100 000 раз меньше, чем при перевозке нефти на железнодорожном транспорте, рассказывал глава “Транснефти”.

Выслушав Вайнштока, Путин передал слово его главному оппоненту Тишанину. “Наш главный аргумент в том, что участок [около Байкала] сейсмически опасный”, — коротко изложил свою позицию губернатор. Потом дошла очередь до вице-президента Российской академии наук Николая Лаверова. Подойдя к карте, ученый сказал, что проект “Транснефти” не выдерживает критики сейсмологов и “строить надо севернее”, не ближе чем за линией водозабора (порядка 40 км от северного берега Байкала). “Тогда если что-то и произойдет, то загрязнения пойдут не на Байкал, а на север”, — заключил академик. “А есть ли возможность уйти на север?” — спросил Путин Вайнштока, подойдя к карте и всматриваясь в пометки Лаверова. “Вы поставили меня в тупик”, — растерялся президент “Транснефти”. “Если заколебались, значит, такая возможность есть”, — прервал Путин Вайнштока и поручил проработать маршрут, при котором труба пройдет за линией водозабора Байкала, к северу. “Но нам потребуется такая концентрация усилий…” — предпринял последнюю попытку переубедить президента Вайншток. “Я же сказал — севернее. А где там севернее, значения не имеет”, — отрезал Путин.

Решение президента удивило очевидцев. В середине апреля казалось, что судьба Байкала уже решена. “Мы не раз беседовали с президентом на эту тему, — рассказал корреспонденту "Ведомостей" Тишанин, — последний раз встречались 5 апреля, я на картах объяснял, аргументировал как мог, что нельзя так близко строить трубопровод”. Но последняя попытка перенести трубу, включив горные хребты вокруг Байкала в водоохранную зону озера, вписав такую поправку в закон о введении в действие Водного кодекса, провалилась. Норму о Байкале исключили после визита Вайнштока в Кремль.

Источник в администрации президента утверждает, что до вчерашнего совещания Путин ни разу не высказывался по поводу того, в каком месте должен проходить трубопровод. А все разговоры о том, что президент сначала поддерживал позицию “Транснефти”, а потом изменил ее, — домыслы, добавляет чиновник. Он напоминает, что Путин провел множество встреч с представителями разных точек зрения и потом принял решение: “Думаю, одним из главных аргументов было то, что Байкал на всем земном шаре у нас один”.

“Я рад, что президент прислушался к нам, — рассказывал после совещания Тишанин. — Дело ведь не в деньгах, не в сроках, а в том, что скоро вода станет более стратегическим проектом, чем нефть”. Вайншток, напротив, пребывал в полной растерянности. “Я пока не знаю маршрут, не знаю стоимость, — отмахивался он от журналистов. — Это процесс трудоемкий, через полтора месяца определимся точно”. “Транснефть” начнет строить трубу с этой пятницы. Два процесса можно вести параллельно — строить участок из Тайшета и согласовывать трассу у Байкала, объясняет вице-президент монополии Сергей Григорьев.

Нынешнему маршруту есть два альтернативных, более северных варианта трассы, разработанных учеными СО РАН, говорит эксперт государственной экологической экспертизы по проекту ВСТО Ирина Максимова. Расчеты показали, что прокладка первой альтернативной трубы на $600 млн дешевле варианта “Транснефти”, хотя сама труба на 50 км длиннее, говорит она. Второй маршрут, предложенный учеными, на 120 км длиннее, и его стоимость неизвестна. Тянуть трубу за хребтами дороже, возможно, на $1 млрд, говорит президент Института энергетической политики Владимир Милов. Суть спора о маршруте Восточного трубопровода была не в стоимости трубы, а в противостоянии бюрократии и общественности, считает член политсовета партии СПС, политолог Алексей Кара-Мурза. Президент, по его мнению, давно играет в образе человека, который в последний момент рвет цепочку бюрократических согласований и лоббизма, и уже “и сами бюрократы, похоже, к этому привыкли”. В соответствии с таким имиджем президент встал на сторону общественности, говорит Кара-Мурза. А Милов убежден, что роль в решении Путина сыграло общественное мнение. “Если бы люди не выходили на митинги, то решение строить у Байкала продавили бы, — уверен Милов. — Решение Путина — реакция на общественное мнение, ведь строительство трубы вдоль Байкала совпало бы с выборами президента и могло дать негативный результат”.