«Новая газета»: Фонтан «Невольник чести»
Пушкин в Красноярске читает Наталье Гончаровой стихи, посвященные Анне Керн.
Пушкин в Красноярске читает Наталье Гончаровой стихи, посвященные Анне Керн.
В центре Красноярска открыли Пушкинский сквер. В ротонде — металлические Александр Сергеевич, явно растерянный, и Наталья Гончарова. Пушкин зачем-то декламирует супруге стихи, посвященные другой женщине — Анне Керн. Это следует из того, что между поэтом и женой — фонтанчик, где лежат металлические перо и лист с выгравированными на нем строками «Я помню чудное мгновенье…»
Понятно одно — почему фонтанчик. Мэра Петра Ивановича Пимашкова за его пылкую страсть к фонтанам (они в Красноярске повсюду, начиная с комнатных в мэрии, заканчивая двумя сотнями сооружений на улицах) любовно прозвали Петром Фонтанычем. Кроме фонтанчика, все остальное покрыто тайной. Откуда родилась эта идея — никаких круглых дат для пушкинских торжеств не наблюдается. Почему стихи кинуты в воду, как поэт спутал двух женщин, для чего вообще Пушкин здесь, в Красноярске? А где тогда памятники Александру Македонскому, Клеопатре или Прометею? Ну, или Наоми Кэмпбелл? Разумеется, нам никто не в силах помешать гордиться любой выдающейся личностью, пусть и не имеющей к орденоносному Красноярску никакого отношения. Но вот, к слову, при царе и накануне пушкинского юбилея, в 1899 году, одна городская дума на прошение об открытии училища имени Пушкина ответила: «Ввиду того, что Пушкин ничего особенного для нашего города не сделал, ходатайство отклонить». Администрация железной дороги на предложение о финансировании юбилея тогда же наложила резолюцию: «Г-н Пушкин никогда по Министерству путей сообщения не служил и чествовать так или иначе его — дело писателей, а не железнодорожных агентов».
Увы, красноярское начальство испытывает острый дефицит местных героев и гениев. А руки чешутся. Вот жил у нас писатель Виктор Астафьев. Несмотря на все его просьбы в завещании, память о нем увековечили железобетонно. На личные деньги губернатора Александра Хлопонина облагородили и усовершенствовали родную астафьевскую деревню Овсянку. Запечатленный в «Последнем поклоне» дом бабушки Катерины Петровны снесли, построили новый. Внутри этого лакированного новодела рассадили чудовищных кукол — маленького Витю Астафьева и его родню. Губернатор пообещал местным старухам, что сделает из Овсянки, старинного казачьего села, Лас-Вегас. Так и сказал старухам: «Лас-Вегас». И сделал.
Одно время посещение могилы Астафьева внесли в обязательную программу для прилетающих в Красноярск начальников и партийных вождей. (Им с мертвым Астафьевым проще. Многих на порог бы не пустил, теперь — не выгонит.) Так вот, еще при Брежневе рядом с Овсянкой закатали в асфальт и бетон красивейший Слизневский утес, любимый не только Астафьевым. Когда он умер, здесь установили еще и огромную железную рыбину. Астафьевскую «царь-рыбу». Не хватает железного, метров в десять, писателя на вершине. И железной книги, шесть на три.
В самом Красноярске увековечены в камне и бронзе, наверное, все яркие впечатления, привезенные чиновниками мэрии из своих путешествий. Есть красноярский Биг-Бен, триумфальная арка (в честь победы над кем?), каменные львы, стреляющая в полдень пушка, как в Питере, говорящие уличные часы (они рассказывают богатую историю Красноярска), памятник Аполлону, быку, похищающему Европу, и т.д. Миллионный город как воплощенный китч. При этом в Красноярске нет общественных туалетов, отвратительные дороги и экология, почти нет зелени и парковок, на центральных улицах висит реклама с чудовищными ошибками.
За триумфом прикладной пушкинистики горожане наблюдают, что и говорить, в изумлении. Предложены варианты разгадок: это господин Керн с Гончаровой (на эту мысль подвигла непохожесть Пушкина на самого себя), это Пушкин с Анной Керн (но при чем тут тогда семейные ценности, о которых вещали на открытии памятника пушкинианцы из мэрии?). Это мадам Гончарова «заказывает» мужа Дантесу, предъявляя тому образец его недостойного поведения.
Красноярцы также предлагают скульптурную композицию модернизировать. Осознавая, сколь велика любовь мэра к фонтанам, предлагают сделать еще один — из головы Пушкина. Он — наше всё, поэтому пусть это будет фонтан святой воды. Опустил монетку, вынул пробочку из головы, отхлебнул. Можно сделать кнопку на пузе. Нажимаешь, и Пушкин читает стихи, посвященные лучшему городу Земли Красноярску и лично мэру Петру Ивановичу.
«Новая газета», 2.07 - 8.07, Алексей Тарасов, соб. корр., Красноярск