Инновации в Сибири — прорыв или пыль в глаза?

Многие считают, что реальная доля инновационной экономики в Сибири не превышает нескольких процентов. Организаторы круглого стола пытались разобраться, чего в разговорах об инновационных успехах больше — реальных достижений или пиара? Тайга.инфо публикует стенограмму.

 

Денис Зернов, ведущий круглого стола: Уже прозвучали утверждения, что программа круглого стола составлена вызывающе и очень критично по отношению к существующей действительности. Например, тут утверждается, что не видно конкретных достижений от форума «Интерра». Кто-нибудь желает высказаться?

 

Максим Марков, заместитель директора Агентства регионального маркетинга: Как родилась «Интерра»? Я, к сожалению или к счастью, в том числе являюсь автором коммуникационной политики Новосибирской области, и мы подходили к ней абсолютно прагматично. У нас в качестве управляющего документа была только стратегия развития Новосибирской области до 2025 года. Там были указаны ключевые экономические кластеры, которые предполагается в нашей области развивать. Это сельское хозяйство, собственно инновации, включая высокотехнологическое производство, туризм.

 

Если для туризма пока нет никаких платформообразующих инвестиций, то в том, что касается инноваций, мы понимали, что существует гонка между регионами, и наш сосед Томск активно себя позиционирует как центр инноваций. Хотя затруднительно сказать, что именно там сделано в рамках развития инноваций, всё равно мнение экспертного сообщества формируется, и те люди, которые влияют на распределение ресурсов, считают, что Томск — инновационная зона.

 

Новосибирская область пошла, быть может, по самому простому пути, но, на наш взгляд, самому эффективному: по формированию мнений в среде экспертов

Мы конкурируем за распределение ресурсов, за ресурсы бюджетные. Мы проиграли в своё время ТВЗ (технико-внедренческую зону, — прим. Тайга.инфо) Томску, в Красноярск от нас ушёл Сибирский [федеральный] университет, и так далее. Мы понимали, что существует такая конкуренция, и нам был необходим инструмент, который, в том числе и в медийном поле, начнёт это всё формировать. И мы пошли, быть может, по самому простому пути, но, на наш взгляд, самому эффективному — по формированию мнений в среде экспертов. Мы с ними начали вести переговоры. Не буду рассказывать, как устроена «Интерра», большое экспертное сообщество сейчас там принимает участие, они приезжают, смотрят, как всё здесь устроено, мы потом знакомим их с результатами.

 

В первый год она называлась «форум-реактор», в этом году мы, не без указующего перста губернатора, стали понимать, что нам более прикладные результаты необходимы. Хотя мы отдавали себе отчёт в том, что ранее, чем через пять лет, говорить о прикладных результатах не придётся.

 

Денис Зернов: Изначально было представление о том, что ранее, чем через пять лет, прикладных результатов может не быть?

 

Максим Марков: Вообще-то, считается, что семь. Но мы живём в такую эпоху, когда мы не можем себе позволять такие временные лаги.

 

Вот так появилась «Интерра» в современном виде, такая большая сборная солянка. Опыта проведения таких больших масштабных мероприятий по России нет, я могу вам четко сказать, это отзывы наших экспертов. Мы по уровню и качеству проведения спорим только с Краснодарским инновационным форумом в Сочи.

 

В этом году мы подошли более структурировано, выделили бизнес-направление, которым я руководил, и которое отвечало за максимальную прикладную сущность того, что происходит. Оргкомитет выделял деньги на проведение мероприятий в том случае, если люди, их предлагавшие, показывали прагматичные, абсолютно понятные результаты, которые по завершении этого мероприятия «можно потрогать».

 

Денис Зернов: Можно пример?

 

Максим Марков: У нас, например, люди выиграли конкурс на проведение консультационного семинара-конференции. День они работали в городе, день — в Академгородке. Они собирали экспертов, и те рассказывали инноваторам про существующее законодательство в области охраны интеллектуальной собственности, всё, что связано с правообладанием, защитой и так далее. В результате они нам выпустили печатное пособие, которое может получить любой инноватор.

 

Мы понимали, что профанацией нам нельзя заниматься. Было абсолютное понимание — мыльных пузырей нам не простят

У нас был инвестиционный форум, если кто не знает, мы сводили инноваторов с инвесторами, он у нас назывался «IN2IN», то есть «инновации в инвестиции». Мы собрали более 300 проектов инновационных различных. Мусора там было огромное количество. Мы пришли к пониманию, что только сто из них можем реально показывать. Здесь у нас работали три консалтинговые компании: КПМГ, «Прайсуотерхаускуперс», РБС. Из этих ста проектов мы отобрали 20, и специалисты помогли нам подготовить презентацию этих проектов для инвесторов. Вот эти топ-20 у нас презентовались в течение дня в кинотеатре «Победа». Это всё было выпущено, издано, это есть в открытом доступе на сайте «Интерры» в разделе «Проекты».

 

Денис Зернов: Вот лично вас такие результаты «Интерры» устраивают?

 

Максим Марков: Я скажу витиевато: как первого форума, который поставил себе задачу и это сделал, — абсолютно! Но, безусловно, мы планочку себе ставили повыше.

 

Алексей Мазур, Тайга.инфо: Основная цель «Интерры» — это продвижение территории в конкуренции регионов или продвижение инноваций к инвесторам?

 

Максим Марков: Если всё это раскладывать на цели и задачи, с точки зрения проектного управления, то, безусловно, цель — это формирование отношения, имиджа территории, на которой разрабатываются инновации, на которой инновации можно получить и эффективно развивать выскотехнологичные производства. А вот в задачах у нас — да, мы уже начали работать с конкретными проектами.

 

Алексей Мазур: Второй вопрос — вот вы сказали, что 20 проектов были выставлены в «Победе». Инвесторы нашлись для этих проектов?

 

Максим Марков: Да. У нас нашлись инвесторы. Насколько я помню, НАПО «Чкалова» заинтересовалось пеноизоляционными материалами для труб, насколько мне известно, инвесторы уже есть, проект скоро будет запущен. Мы понимали, что нам профанацией нельзя заниматься. Было абсолютное понимание — мыльных пузырей нам не простят.

 

Игорь Салов, председатель комиссии по научно-производственному развитию и предпринимательству Совета депутатов Новосибирска: Вся проблема так называемой «инновационной политики» на федеральном уровне состоит в том, что в федеральных законах не прописано юридическое понимание «инновации». То, что сейчас происходит за этим столом, — это просто хорошие люди встретились поговорить о проблеме, которую кто-то обозначил.

 

Инновация, как её понимают те люди, которые этим занимаются, — это коммерциализированное новшество. Внедрённое и успешно продаваемое. А что касается жонглирования этим словом, которое используется для того, чтобы быть актуальным, быть современным — это совсем другое. По поводу вопроса «Прорыв, или пыль в глаза?» отвечаю — не прорыв и не пыль в глаза. Каждодневная кропотливая работа.

 

В рамках форума «Интерра» я участвовал в работе секции, посвящённой бизнес-инкубаторам. Вы меня спросите: а какой толк с этой встречи? Я задам вам встречный вопрос: а какой толк с этого круглого стола? Встретились, обменялись мнениями, быть может, решениями проблем. Эффективность таких мероприятий разная, но без них жить невозможно. Обмен знанием и опытом необходим, «Интерру» мы рассматриваем с этой точки зрения.

 

Я ухожу от слова «инноватор», это вульгаризированное понятие, никто точно не знает, кто он такой, как он выглядит и что делает

«Деньги, вложенные бюджетом в технопарк, в обозримом будущем не отобьются» (цитирует анонс круглого стола, — прим. Тайга.инфо). Убеждён, если будет достигнута цель, которую перед нами поставил федеральный центр, и в рамках финансирования, которое запланировано, без сомнения, деньги отобьются во сто крат. Притом в самое ближайшее время. Я недавно был в технопарке, он достаточно динамично развивается, и на самом деле нет [других] таких критиков технопарка, как депутаты города Новосибирска. Мы на самом деле больше всех встречаемся с промышленниками и учёными. Я ухожу от слова «инноватор», это вульгаризированное понятие, никто точно не знает, кто такой инноватор, как он выглядит и что делает.

 

Есть промышленность, и есть наука. А вот этой прокладки, которая раньше была на наших предприятиях в виде конструкторских бюро, опытных производств, её — не стало. Это основная проблема. Есть фундаментальная наука, есть промышленность, которая сегодня производит реальную продукцию, а вот кто их соединит, кто эти научные изобретения внедрит?

 

Теперь все знают про венчурные фонды. Венчурные фонды в Силиконовой долине из ста проектов делают выгодным только один. И они с лихвой покрывают все свои расходы. И обязательно должны появляться такие фонды, у нас богатых людей, богатых организаций — пруд пруди. Нужно создавать им условия, а они должны за собственные деньги, рискуя, продвигать и делать для реального сектора уже разработанные образцы.

 

У нас в мэрии уже не первый год существует программа поощрения инвестиционных проектов предприятий (когда они вкладывают деньги в своё развитие). Если вначале на это было выделено 30 млн рублей, то с 2012 года у нас ресурсное обеспечение программы — 63 млн, 2014 — 86 млн. Этими деньгами мы создаём условия, чтоб предприятиям было выгодно заниматься инвестициями и инновациями.

 

Дальше — молодые учёные. 45 у нас проектов с молодыми учёными, среди них есть студенты, аспиранты и уже учёные, которые имеют звания. У нас для них единственный критерий: чтобы их изобретения могли быть применены в городском хозяйстве — здравоохранение, образование, коммунальная сфера, транспорт. У нас 6 млн рублей выделяется ежегодно, и каждый победитель конкурса получает около 200-300 тысяч рублей на компенсацию затрат, пошедших на изобретение.

 

Для нас вообще не стоит вопрос «прорыв или пыль в глаза». Это работа, это делать необходимо! Другое дело, что сегодня не создана программа, каким образом взаимодействовать учёным и промышленникам. Внедренческой базы сегодня не существует, и это большая проблема для инноваций, для коммерциализации новшеств и изобретений.

 

Александр Бакаев, «Союз ЖГУТ»: А может ли муниципалитет оказывать содействие фундаментальной науке?

 

Игорь Салов: Фундаментальная наука — это исключительно федеральное финансирование. Муниципалитеты создавались для других целей. Нас, конечно, беспокоит, что огромное число научных разработок остаётся без внедрения. Сейчас создаются технопарки, которые и должны стать такими внедренческими центрами, которые фундаментальные открытия переводят в конкретные разработки. Мы же можем только поддерживать молодых учёных.

 

Сегодня в функции органов местного самоуправления не входят функции по развитию промышленности. Впрямую. Нам не запрещают, и примером тому наша программа. Сейчас мэр Владимир Филиппович Городецкий объединяет мэров нескольких крупных городов, для того чтобы продвинуть на федеральном уровне — чтоб это было нашей функцией.

Фундаментальная наука — это исключительно федеральное финансирование. Муниципалитеты создавались для других целей

Здесь были правильно поставлены вопросы о заинтересованности власти в развитии промышленности. Львиная доля бюджета города состоит из налога на доходы физических лиц. Сегодня мы заинтересованы в том, чтобы у нас, наряду с малым и средним бизнесом, который мы всячески поддерживаем, развивались крупные промышленные предприятия. В Новосибирске эта база была создана ещё в годы Отечественной войны и нам сегодня очень грустно наблюдать, как эти предприятия сдаются в аренду на 90% и как эти предприятия, многие, потеряли государственный заказ. Единственное приятное в этом смысле исключение — завод Чкалова, дай бог им здоровья.

 

Сегодня государству кажется, что рынок и предпринимательство может сработать в сфере инноваций. Здесь этого не получится! Любая инноватика — это колоссальные риски, и сегодня у предприятий, даже таких крупных, как НАПО им. Чкалова, таких денег нет! Они не имеют возможности рисковать, это для них, по сути, изъятие колоссальных финансовых средств из оборота предприятия. У них просто нет денег для внедрения изобретений — очень рискованных, между прочим! Сегодня у большинства предприятий нет конструкторских бюро. Раньше огромные площади занимало опытное производство, где они день и ночь что-то испытывали. Теперь у них такой возможности нет. 

 

Денис Зернов: Какие, на ваш взгляд, нужны изменения в этом сложном процессе смычки инноваторов, инвесторов и промышленников?

 

Игорь Салов: Налоговые преференции, ничего нового тут не придумаешь.

 

Денис Зернов: Давайте послушаем реального инноватора.

 

Владислав Ильин, генеральный директор ГК «Био-Веста» (производитель пробиотических продуктов): Мне налоговые преференции, как таковые, не нужны. Мне нужно снижение рисков. У меня сейчас есть производство, я предполагаю, что я бы мог его увеличить в три раза, в пять. Но цена такого «прыжка» для меня — это примерно 2 млн долларов, и если я проиграю, я потеряю вообще всё. И поэтому я сижу на месте и жду — вдруг какое-то из старых направлений даст сверхприбыль. Рисковать я могу лишними деньгами, рисковать фундаментом у меня нет возможности.

И что нужно — небольшой, процентов на 20, спрос на продукцию со стороны муниципалитета. У меня на данный момент уже есть от муниципальных детских садов заказов на 20 млн…

 

Игорь Салов: Извините, одну секунду, федеральный закон 94-й…

 

Владислав Ильин: В рамках закона.

 

Игорь Салов: Пожалуйста, заявляйтесь на конкурс, выигрывайте.

 

Алексей Мазур: Надо конкурс такой сделать.

 

Игорь Салов: И потом сходить в прокуратуру, поговорить на эту тему.

 

Владислав Ильин: Мы выиграли пять конкурсов. У меня сейчас этим занимается два человека. Мы разговаривали со Знатковым, мэрия (первый заместитель мэра Новосибирска Владимир Знатков, — прим. Тайга.инфо), Никоновым, областное правительство (министр образования, науки и инновационной политики Новосибирской области Владимир Никонов, — прим. Тайга.инфо), они говорят — мы вас поняли, давайте делаем. Уже три месяца прошло.

 

Нужно стимулирование спроса. Увеличивать доходы населения — это было бы вообще блестяще. Но это сложная задача

На этом этапе, чтобы запустить существующие образцы на рынок, нужно стимулирование спроса. С моей точки зрения, в России хватает и фундаментальной науки, пока ещё, и разработок готовых, и даже серийные образцы есть. Плохо работает этап выхода в большой рынок. А для этого, я считаю, нужно искать механизмы стимулирования спроса, чтобы снижать риски. А я тогда уже привлеку миллионы долларов.

 

Игорь Салов: Я не совсем понял. Стимулирование спроса, это как?

 

Владислав Ильин: Потребительского спроса.

 

Игорь Салов: В смысле, увеличивать доходы населения?

 

Владислав Ильин: Это было бы вообще блестяще. Но это сложная задача. В маленьких масштабах, всё-таки, за счёт муниципального заказа.

 

Игорь Салов: Объясните мне, как потенциальному потребителю, почему я уже столкнулся с продукцией иностранной, а про вашу услышал случайно? Вы почему её не продвигаете?

 

Владислав Ильин: Вот в этом главная проблема. Я в прошлом — учёный, а не торговец. Я сделал как раз то, что вы сейчас обсуждаете. Были фундаментальные открытия, мы их превратили в продукт. Сложности начались, когда мы стали выходить за пределы Новосибирска.

Выяснилось, что, для того чтобы построить дистрибуцию по всей России, надо иметь умение работать с большими деньгами, иметь большие деньги, уметь организовывать работу сотен людей. Это уже выходит за пределы моей управленческой компетенции. 20 человек я организую легко, 50 — тоже. 200 человек — уже сложности. И рост затормозился. И пока мы медленно шли, сюда пришли корпорации с большими деньгами, с хорошей организацией. И хотя в Новосибирске мы до сих пор лидеры рынка, в Москве, например, у нас полтора процента.

 

И дело не в том, что у нас продукт хуже или дороже — он лучше и не дороже. Проблема в том, что они могут вложить деньги в продвижение, а мы — нет. Проблема на рынке, а не в товаре.

 

Яков Новосёлов, директор Сибирского федерального центра оздоровительного питания: А власти это не интересует.

 

Игорь Салов: А власти не занимаются такими вещами, вы поймите.

 

Яков Новосёлов: Вот и теряете производство.

 

Владислав Ильин: Говоря об инновациях, я бы говорил не о железе и технологиях, а о способности модифицировать поведенческие стереотипы населения...

 

Яков Новосёлов: Стереотипы качества. Наше зачастую — более качественное.

 

Валерий Скворцов, заместитель генерального директора ОАО «Новосибирское авиационное производственное объединение им. В.П.Чкалова» (НАПО им. Чкалова): Наше предприятие не совсем типично и у него другие проблемы. Например, я считаю, что вся наша продукция инновационна. Авиация всегда была на острие научно-технического прогресса. и мы действительно хотим стать центром компетенции по ряду направлений, в том числе по композитному производству…

 

Игорь Салов: Самолёты же теперь будут вообще композитными.

 

Валерий Скворцов: Мы освоили композитное производство у себя. Без лишнего шума, без лишнего треска. Мы сейчас делаем носовые обтекатели для целого ряда как боевых, так и гражданских самолётов. Хотим «захватить» всю Россию, и для этого у нас есть все основания.

 

Цифровые модели. Мы сейчас самолёты строим не по чертежам. Наш гражданский самолёт весь в цифре. Это позволяет нам исключить доводки, доработки и прочее. Конечно, это тяжело очень идёт, это куча проблем. Но те ребята, которые приходят сейчас молодые, они действительно, уже читают с компьютера.

 

А лучшая иллюстрация — является ли инновационным предприятие, которое увеличивает объём продукции ежегодно в 1,5-1,8 раза? Причем увеличиваем не рубли, а штуки, физическое производство.

 

Мы делаем носовой и хвостовой обтекатели, самые сложные части фюзеляжа самолёта. Сейчас мы будем делать не только оболочку, но и всю начинку – приборы, жгуты, разводку. Это увеличит стоимость продукции в разы.

 

Инновационно ли предприятие, которое увеличивает объём продукции ежегодно в 1,5-1,8 раза? И увеличиваем не рубли, а штуки

Мы конечно, не совсем характерны. У нас уникальная возможность в том, что на нашей территории есть отраслевой институт — ОАО НИИ НИАТ, институт авиационных технологий. И мы сейчас его вовсю используем. Вот тут сейчас прозвучала тема «заказные инновации». Да! Мы заказываем инновации, и мы это дело практикуем.

ФЦП — федеральную целевую программу разработки новых авиационных технологий, с федеральным финансированием. Потому что даже такое предприятие, как наше, не имеет средств на то, чтобы заниматься инвестированием в научные разработки. Их просто нету, понимаете? Нам совет директоров не утвердит эти суммы.

 

Поэтому я говорил на «Интерре», первой, второй и третьей. Давайте так — вот выходят молодые ребята и предлагают что-то. Участвовать в чистой теоритизации я не буду. Но я — член экспертного совета. Я выбираю тему, одну или две, и предлагаю составить договор с этой фирмой и с этими людьми, чтоб они нам дали готовый продукт. Пусть он будет опытный, но чтоб он был рабочий.

 

И вот так мы в 2009 году нашли компанию «Бриз». Эта компания начала с того, что заменяла систему освещения в цехах. У них не просто там светильники, у них своя защита от прыжков напряжения и так далее. Сегодня компания «Бриз» имеет у нас объём в 100 млн рублей. Но всё равно — мы дали компании развитие, и она сегодня участвует во внедрении инновационного продукта — камеры электронно-лучевой сварки титановых бронеплит. И они делают обвязку всей этой камеры. Вот, пожалуйста.

 

Вторая «Интерра», 2010 года. Нашли компанию «Таурум». Она предложила математическую модель для контроля технологического оборудования. Внедрили её. Не очень много денег, кстати, затратили. И сегодня день нашего директора начинается с включения компьютера, у него высвечиваются все цеха с новым оборудованием, и показана загрузка станков в процентах. Они сейчас уже пытаются внедрить — почему не загружен, какие организационные меры необходимы для загрузки.

 

Третья «Интерра» — меня заинтересовала тема теплоизоляции труб и проводов. Сейчас мы не будем раскапывать трубы, изолировать и снова закапывать, но скоро грядет большая реконструкция цехов, там мы эту технологию применим.

 

Мы эту «Интерру» используем, как прагматики. Мы не можем позволить себе развивать науку. Но использовать те разработки, которые есть, — мы можем.

 

Валерий Скворцов: Не всё удачно. Вот здесь (в анонсе круглого стола, — прим. Тайга.инфо) есть тема «усилитель сгорания топлива». Я не знаю, то это или не то, это была «Интерра» 2010 года (речь об УПЭС, «Устройстве повышения эффективности сгорания топлива», отмеченном на первой «Интерре» в 2009 году, — прим. Тайга.инфо). Я притащил эту разработку на завод. Мы поставили — стало ещё хуже.

Я долго пытался начальника транспортного цеха заставить её внедрить, он говорит: «Ну Валерий Леонидович, не получается!»

Я не хочу иронизировать, ну что, отрицательный результат — тоже результат. Правда, Городецкий наградил эту компанию. Но у нас она не получилась. Я довольно долго пытался нашего начальника транспортного цеха заставить её внедрить, он говорит: «Ну Валерий Леонидович, не получается!». В конце концов, довели агрегат до такого состояния, что он обеспечивал тот же самый расход топлива, что был и до него. Вот и всё.

 

Александр Бакаев: Я вот не понимаю, есть же крупные венчурные фонды, которые специализируются на инновациях, почему их у нас в Россию не пускают?

 

Максим Марков: Я в качестве реплики. Для венчурного фонда нужна не только эта разработка. Ему нужно развитие, внедрение и продажи. Соответственно, рынок капиталов должен быть где-то под боком. Производство, потребители должны быть рядом. Зачем ему к нам идти, когда у нас вот этого не существует?

Вот чем занимается сейчас Юрий Лебедев, он был у нас одним из экспертов. В своё время была такая должность «министр инноваций Российской Федерации», он её занимал, единственный, потом должность сократили. Сейчас он занимается тем, что выводит разработки российских разработчиков на зарубежные рынки, но — через Китай. Потому что там существует производство.

Но заслуга, безусловно, Лебедева в том, что он, выводя эту продукцию, [всё равно делает так, что] роялти и все отчисления, собственность остаётся за правообладателями российскими. Они получают свои деньги. А продукция — она уходит.

В рамках «Интерры» у него было несколько встреч с правительством Новосибирской области, и была достигнута договорённость, что он в Новосибирске откроет один из своих фронт-офисов.

Подготовил Алексей Мазур