Скука или апатия?

01 Май 2012, 03:46

Для чего нужна Монстрация и эта шумиха вокруг нее, я не понимал, пока не посмотрел простенькое канадское кино «Троцкий». Фильм Джейкоба Тирни про современную реинкарнацию знаменитого революционера вышел в 2009 году, когда монстранты в пятый раз прошли по центру Новосибирска. «Революция — это весело!» — гласит слоган фильма, вышедшего в России только на DVD. Монстрация для того же, очевидно, и создавалась: парадоксы, абсурдные лозунги, карнавальное самовыражение. Первомай новой формации, пока еще искренний и актуальный.

Для чего нужна Монстрация и эта шумиха вокруг нее, я не понимал, пока не посмотрел простенькое канадское кино «Троцкий». Фильм Джейкоба Тирни про современную реинкарнацию знаменитого революционера вышел в 2009 году, когда монстранты в пятый раз прошли по центру Новосибирска.

«Революция — это весело!!!» — гласит слоган фильма, вышедшего в России только на DVD. Монстрация для того же, очевидно, и создавалась: парадоксы, абсурдные лозунги, карнавальное самовыражение. Первомай новой формации, пока еще искренний и актуальный. С другой стороны, если судить по знакомым мне студентам, Монстрация постепенно выработала у них привычку ходить строем, но Артема Лоскутова, к счастью, они не считают духовным вождем. Просто организатор и выдумщик.

В фильме «Троцкий» 18-летний канадский паренек Леон Бронштейн очень любил историю и изначально видел себя лидером и пророком. Хотел быть на гребне волны если не мировой революции, то для начала смены «фашистского» режима в обычной школе провинции Квебек. Главный герой истинно уверовал, что он — второй Троцкий, и решил полностью повторить его судьбу, вплоть до брака с женщиной старше его на семь лет. В новой школе он даже встречает инертного и вероломного товарища, которого считает собственным Иосифом Виссарионовичем.

Лоскутову под рукой свой Сталин не нужен, да и лавры Троцкого, думаю, его не прельщают

Лоскутову под рукой свой Сталин не нужен, да и лавры Троцкого, думаю, его не прельщают. Но поучиться организации мятежей и силовых акций всем если и стоит, то только по этому фильму. Благо, авторы канадской комедии смогли вытащить из идеологических установок наших социалистов все самое светлое и романтичное. Равенство, братство, тотальная свобода. И еще — «мир, труд, май», если уж вернуться к «выражению международной солидарности трудящихся, обращенному к жителям Центрального района Новосибирска, и, конкретно, Красного проспекта».

Революция в школе проходила по всем законам политической борьбы. Сначала в этом маленьком обществе появился «несогласный» Бронштейн, имевший не в меру активную гражданскую позицию. Он в качестве акта солидарности разделил наказание вместе с учениками, оставленными после уроков. Режим, в лице лысого директора с холодными глазами, заметил неугодного, и понеслось. Но «фашист» был отнюдь не глуп и понимал, в отличие от чиновников мэрии Новосибирска, что любое противодействие только породит еще большую волну протестов.

Директор знал учеников лучше неопытного революционера. В фильме есть прекрасный эпизод: на уроке истории, которая никому, кроме Бронштейна, не интересна, его одноклассник показывает соседке листок бумаги с вопросом «boring or apathy?» — скука или апатия? К радости Леона, она скажет: «Скорее, скука». Но хитрый хранитель школьной стабильности знал ответ лучше — именно апатия царила среди учеников, когда главному герою удалось организовать первую акцию протеста. Все вышли на улицу, сорвав уроки, но дальше школьникам стало все равно, и лозунги забылись. Безразличие к переменам владело их умами, а в окне второго этажа стоял директор с надписью «apathy» и грустной рожицей на бумаге.

Безразличие к переменам владело их умами, а в окне стоял директор с надписью «apathy» и грустной рожицей на бумаге

Молодой Бронштейн требовал одного — права голоса для учеников в школьном совете, чтобы не только «профессионалы», но и одноклассники могли влиять на качество и методику образования. Лоскутов, в общем, требовал даже меньшего — свободную дорогу и всего на один день. После бессмысленных отговорок чиновников, писем организатора и блестящей речи мэра, которую стоит увековечить, монстрантам все-таки разрешили пройти по Красному.

Борьба реинкарнации героя фильма «Троцкий» с режимом, в конце концов, закончилась силовой акцией, и его немногочисленные сторонники захватили директора в заложники. Не стоит говорить, почему взрослые все-таки выполнили их основное требование, но операция была быстра, выверена и бескровна. Ни о какой смене главы конкретного школьного общества, то есть директора, речи не шло, но ученики получили право влиять на процесс образования.

Интересно, что будет, если когда-нибудь в Новосибирске мы увидим подобное? Стоит оговориться, что полиция Квебека в фильме сплошь состояла из франкоговорящих граждан, и им было глубоко плевать на происходящее, да и особой подготовкой в подавлении массовых беспорядков они явно не владели.

Власти Квебека освободили Бронштейна из-под стражи с условием, что тот больше не появится на территории провинции

В позитивном финале картины нашлось место и для грустной нотки. Власти Квебека освободили задержанного Бронштейна из-под стражи с условием, что тот больше не появится на территории провинции. Первая из ссылок, которых в жизни настоящего Троцкого было море. Именно в ней, как нам покажут последние кадры, молодой Леон найдет своего Владимира Ульянова.

Лоскутов говорит, что выходит из Монстрации, больше не будет ей заниматься. Может быть, это станет для него так же своеобразной ссылкой, но он всё же смог показать, что Новосибирск не апатичен, а просто скучает. Монстрация разогнала эту скуку и вроде бы становится плацдармом в борьбе с апатией, которой сложно противостоять. Появись среди нас революционер Троцкий, уверен, что бы спасовал даже он.