Фашизм под гжель и хохлому

16 Июн 2015, 04:50

Наше мышление, развращенное советской псевдоэкономикой и безответственностью, видит в качестве альтернатив нынешнему строю альтернативы здравому смыслу, которые ставят под угрозу существование общества и отрицают частную собственность, рынок, конкуренцию, верховенство права и демократию.

Открываемый цикл, несмотря на кажущийся объем и разнообразие поднимаемых тем, в числе прочего, может восприниматься как ответ на один программный доклад известного в некоторых кругах экономиста Михаила Хазина. Доклад именуется «Новая демократия: каким должен быть успешный политический проект», и с ним легко можно ознакомиться по ссылке.

Начну издалека. Кажется, университет Аль-Азхар в свое время выделил несколько важнейших маркеров для распознавания пропаганды религиозного экстремизма, важнейшим из которых является широко используемый многими ваххабитскими, салафитскими и крайними ибадитскими проповедниками тезис о том, что предки реципиентов пропаганды верили неправильно. Безусловно, в традиционном обществе это очень эффективный маркер. Были бы традиции.

Традиции — явление очень сложное и неоднозначное. Прогрессу они способствуют крайне редко, но одну важнейшую социальную функцию выполняют — спасают общество от физического и идейного самоуничтожения. Во многих странах есть серьезные демократические традиции, которые в увязке с политическими правами человека и практикой поиска и нахождения компромисса, действительно, способны, как прививка, защитить общество от тоталитаризма. Даже в том случае, если члены этого общества лишены понимания ценности неких гуманистических абсолютов. Очень сильная вещь. Надежная.

Еще важнее традиции частной собственности, рыночной экономики, предпринимательской активности, экономического индивидуализма и ответственности за свою жизнь, которые в сочетании с ценностями конкуренции, подозрительным и отчасти пренебрежительным отношением к власти, презрением к социальному иждивенчеству несут огромный заряд экономической и социальной стабильности и формируют пласт мышления, лишенный иллюзий и беспочвенных идеалов, построенный на здравом смысле уже на уровне архетипов сознания.

Секуляризация культуры и потеря традиционных ценностей приводит к потере обществом огромных пластов культуры, обеднение которой способствует манипуляции сознанием

Имеют значение также традиции религиозные и национальные — то есть традиции принадлежности и иррационального морально-нравственного стержня, лежащего вовне человека и даже вовне общества. Секуляризация культуры и потеря традиционных ценностей религиозной, национальной или языковой принадлежности приводит к потере для общества (в виду потери интереса) огромных пластов культуры, обеднение которой способствует манипуляции сознанием. Также быстрый слом традиционного мышления. построенного на вере без предложения альтернатив морально-нравственного и гуманистического светского характера, безусловно, приводит в сложное идеологическое положение ценности, связанные с семьей и основными демографическими процессами в обществе. Отмечу, что речь идет именно о массовом сознании, ценности и иллюзии ценностей элит — это разговор отдельный.

Наше общество совершенно лишено вышеозначенных традиций в форме, пригодной для самосохранения векторов развития и даже просто для практического использования. Еще более сложно для нас представить способность западного общества решать комплексные проблемы комплексными мерами исключительно эволюционным, преимущественно компромиссным путем и только с опорой на традиции, ставшие ядром культуры устойчивого неатомизированного общества. Также нами с трудом воспринимаются реальные и глубокие альтернативы, которые обычно предлагаются системными политическими силами в странах с развитой демократией и развитой экономикой, именно как альтернативы.

Определенная и очень глубокая культура западной элиты, построенная на принципах частной собственности и индивидуализма, и значительная традиционность мышления всего западного общества предполагает наличие альтернатив исключительно в рамках здравого смысла. Наше же мышление, развращенное советской псевдоэкономикой и обширной правовой и экономической безответственностью, видит в качестве альтернатив именно альтернативы здравому смыслу, значительная часть которых вообще ставит под угрозу само существование общества, отрицая такие краеугольные камни, как частная собственность, рыночная экономика, принцип разделения властей, конкуренция, верховенство права и представительная демократия. Что же касается серьезнейших и очень глубоких отличий альтернатив в политической жизни западного мира, то они в системе нашего мышления могут быть просто не видны. И картина политической борьбы партий в странах западной демократии, очевидно, для подавляющего большинства россиян кажется имитацией, по предварительному сговору, представителей элиты с целью лишения населения «реальных альтернатив», которые в западном мире могут быть восприняты лишь предельно люмпенизированной частью общества в виду просто их коренного противоречия здравому смыслу.

Одной из основных составных частей данной иллюзии является бессознательная императивная внутренняя рецензия взгляда многих российских «мыслителей», изобретающих велосипед, на западный средний класс, формирующая миф очень высокого уровня абстракции. Феномен среднего класса западного общества, несмотря на наличие огромного корпоративного капитала или заметной доли населения, с безусловно иждивенческими настроениями и образом жизни, никуда не исчезал, и средний класс (при любых методиках социологических исследований), не стал меньшинством в населении.

Картина борьбы партий в странах западной демократии кажется россиянам имитацией по предварительному сговору элиты для лишения населения «реальных альтернатив»

Даже потребительская психология и искаженный информационный фон массовой культуры не смогли сломать традиционное отношение среднего класса к основополагающим, отнюдь не поверхностным или случайным, как у нас многие думают, ценностям. При этом вопрос о трактовке социального расслоения в контексте роста разницы в благосостоянии между средним и верхним классом выносится из контекста общего роста уровня благосостояния среднего класса и является простым передергиванием превалирования значимости процессов в индивидуалистическом обществе, построенном на принципах локальных культур, сильных традиций и принципе достаточного основания.

Говоря проще, для представителя среднего класса, скажем в США, гораздо более важно то, насколько он стал лучше жить в абсолютном выражении, нежели то, насколько лучше него стал жить представитель верхнего класса общества. Иная позиция скорее характерна для больных сообществ, проповедующих уравнительные принципы с пропагандой социального инфантилизма, либо еще более глубоко больные страны, где государство и правовая система не способна обеспечить даже видимость равных возможностей при заметном преобладании ценности равенства благосостояния в ущерб равенства возможностей.

Мифотворчество снижения роли среднего класса в сочетании с неспособностью увидеть реальность предлагаемых системными партиями политических альтернатив в западном обществе, вырастающая из отсутствия традиций и низкого общего уровня культуры, ведет к парадоксальному тезису о грядущем разрушении миропорядка и вероятности победы политических сил, изобретающих очередной противоречащий здравому смыслу велосипед, только с гжелем и хохломой и обязательно освященный в соответствии с ритуалом, который понимается только как магический обряд, лишенный не только таинства, но даже символики. Символика доступна только человеку высокой культуры или человеку, обладающему системой традиционных ценностей, способных непротиворечиво объяснять мир и его роль в этом мире.

Подобное же мифотворчество, оказывающее и обратное влияние на разум генератора, приводит к нагромождению парадоксов даже без попытки связать весь этот комплекс в парадигму, благо клиповое, или, как мне больше нравится, мозаичное мышление позволяет, в русле предельно глобализированной массовой культуры и потребительского сознания, интеллектуально, морально-нравственно и физически существовать адепту, не страдая от противоречия собственной картины мира. Собственно здесь можно даже отвлечься и разделить как раз культуры элитарную, где у ее носителей всегда была именно задача, а отчасти и возможность сформировать внутренне непротиворечивую картину мира, и культуру массовую, где такой задачи не ставилось, а традиции и некоторый здоровый конформизм, зачастую приобретавший черты здравого смысла, проведенного по бритве Оккама, позволяли комфортно существовать во взаимодействии с окружающим миром.

Можно бы было отвлечься, но мы не будем. Лучше поговорим в следующий раз о парадоксах. Те же, кто дочитал до этого момента и до сих пор верит, что автор действительно пишет о фашизме, достойны самого большого уважения. Путь к фашизму может быть очень быстрым, но анализ условий, как в обществе, так и в общественном мышлении, которые способствуют его приближению, умение видеть маркеры фашизма в пропаганде и идеологии — вопрос слишком серьезный, чтобы для него были простые решения. Поэтому мы начали с традиций и продолжим парадоксами.

(продолжение следует)