Толоконский рассказал Путину о сложностях работы в Красноярске
Губернатор Красноярского края Виктор Толоконский встретился с президентом РФ Владимиром Путиным. Они поговорили о подготовке к Универсиаде-2019 и ощущениях бывшего сибирского полпреда от нового места работы.
Сообщение о встрече Путина и Толоконского опубликовано на сайте президента 28 декабря. Тайга.инфо перепечатывает стенограмму их беседы.
Путин: Виктор Александрович, добрый день! Как обстоят дела в крае?
Толоконский: С учетом того, что год уже заканчивается, хотел доложить о том, как завершаем год, акцентируя внимание и на главных задачах, и на выполнении майских указов и основных Ваших поручений по развитию края. И доложить хотел о подготовке к универсиаде, которую мы в 2019 году проводим.
В тех непростых условиях, которые мы имели, мы ставили две основные задачи на этот год: первое, не потерять все‑таки динамику развития и роста и, второе, максимально побороться с ценовой инфляцией, чтобы не допустить снижения качества жизни. Думаю, что в основном эти задачи удалось решить. Мы завершим год с объемом валового регионального продукта примерно на уровне предыдущего года. Может быть, полпроцента будет плюсом.
У нас будет рост инвестиций, что для нас очень важно, и это будет где‑то около шести процентов прироста. Введены новые мощности. Это и алюминиевый Богучанский завод, который «РУСАЛ» уже запустил. И первые 150 тысяч тонн годовой мощности уже функционируют, а вообще будет 600 тысяч, и все для этого готово, вся базовая инфраструктура, осталось только электролизеры вмонтировать. Работает на полную мощность Богучанская ГЭС, обеспечивающая электроэнергией, вся транспортная инфраструктура.
В декабре введен новый энергоблок на Березовской ГРЭС на 800 мегаватт, это крупные вводы, которые не часто бывают. В целом сейчас мощность уже 2400 мегаватт. И мы по производству электроэнергии в этом году растем почти на 9 процентов.
Новые мощности введены в высокотехнологичном секторе, что для нас очень важно. И на
Там же, в Железногорске, Вы знаете, у нас большой комплекс производства спутниковых систем, и там тоже новые спутники. В конце года мы там сдали
Новые мощности и в переработке сельхозпродукции. Хоть Красноярский край и принято считать ресурсным, промышленным регионом, но в принципе мы производим устойчиво 2,5 миллиона тонн зерна, около 1,5 миллиона тонн мы поставляем в другие регионы. Поэтому для нас важны дополнительное производство мяса, молока, несколько новых больших свиноводческих комплексов, птицефабрики сейчас начинаем развивать, хотим основную часть производимого зерна перерабатывать здесь. Урожай был хороший, 24 центнера получили, это самый большой урожай от Урала до восточных наших границ, поэтому эффективность этого комплекса достаточно серьезная.
Были новые вводы в социальной сфере, обновленный драматический театр построен, мы ввели большой онкологический центр, начали строить два новых перинатальных центра по федеральной программе — в Норильске, в Ачинске.
Что касается ценовой инфляции, то здесь еще с декабря прошлого года, когда курс менялся, мы приняли очень жесткое решение по проведению еженедельно практически уличных ярмарок, свозили всех. И на этой основе договорились с торговыми сетями о стабилизации цен на два десятка позиций товаров первой необходимости. Образно говоря, говорили: если не найдем тут понимание, то будем у вас прямо под носом торговать так с машин, ставить временные сооружения.
Путин: Договорились?
Толоконский: Да, договорились. Не все это, конечно, принимали, конечно, — может быть, в чем‑то мы пожертвовали стратегией оформления города, потому что боролись с временными сооружениями. Но, Вы знаете, в крае всегда исторически зарплата выше средней, все‑таки такие отрасли экономики, и цены высокие. Так вот мы в этом году имеем ценовую инфляцию на два с лишним процентных пункта меньше, чем в целом по России, и ниже, чем в Сибирском федеральном округе. Пусть это, может быть, не переломило всю ситуацию, но все‑таки сдержать удалось, мы будем иметь на товары первой необходимости, продовольствие ценовую инфляцию до 10 процентов, 9,8–9,9.
С учетом того, что хоть и не в таком темпе, как в предыдущие годы, но все‑таки росла зарплата и в экономике, и в бюджетной сфере, в общем, падение жизненного уровня сильно не сказалось. Люди немножко больше зарабатывали, где‑то, может быть, чуть экономили, но в принципе позиции и экономические, и социальные остались стабильными.
Мы уверенно держим нормативы дорожных карт по средним зарплатам, хотя это было непросто. В прошлом докладе я говорил, что это привело к достаточно большому росту расходов бюджета края, потому что в те годы: 2012, 2013 и 2014 — у нас почти не росли доходы бюджета, с прибылью было у компаний не очень эффективно, поэтому у нас возник определенный дефицит. Зато мы решили целый ряд очень важных социальных задач.
Поэтому в этом году мы в основном обратили внимание на те категории работников бюджетной сферы, которые не контролировались жестко по тем профессиональным группам, и приняли такой закон, что все работающие в бюджетной сфере должны прожиточный минимум зарабатывать — [при занятости] полный день. Это потребовало примерно 3,5 миллиарда в годовом исчислении дополнительных расходов. Тоже считаю их оправданными, потому что все‑таки в школе все важно: и учитель, и столовая, и работник, так же как и в детском саду, и в других бюджетных сферах. Поэтому эту программу выполняем.
Практически решим в этом году проблему полной обеспеченности детскими дошкольными учреждениями. Это потребовало больших усилий. Так сложилось в крае, что очень много ведомственных садов уже были так использованы и перепрофилированы, что их возвращать было дороже, чем новые построить. Поэтому за два года 39 детских садов, в этом году — 21 новый: примерно 12,5 тысячи мест в этом году вводим. И практически во всех городах и районах эту проблему содержательно сняли. В краевой столице проблема немножко остается, мы и там частично финансируем сегодня семьи, где два ребенка детсадовского возраста: мы маме выплачиваем, сколько это стоит, чтобы они не были без присмотра.
Путин: Многим мамам хочется на работу вернуться, не терять свою квалификацию.
Толоконский: Да, конечно, и мы это понимаем. Мы сейчас строим такие садики, что там и образование другое, и воспитание. Тем не менее это был выбор; когда мы в следующем году введем, будем этого выбора лишать, но сейчас мы такой выбор дали, это все произошло достаточно спокойно.
И по программе расселения ветхого аварийного жилья — тоже здесь программу мы успешно выполнили на тех этапах, которые сейчас завершены. И это тоже чувствуется и в социальном плане, и это серьезно поддержало жилищный комплекс. Мы в этом году примерно на 50 тысяч метров, на 5–6 процентов больше сдадим жилья. И что примечательно, если все‑таки обычно сейчас активный рынок в больших городах, где большой спрос на жилье, то за счет программы расселения мы почти половину от 1 миллиона 250 тысяч — 600 с лишним тысяч метров — сдадим в малых городах и районных центрах. И там доля переселения заметна.
С учетом того что мы сейчас принимаем решение, чтобы построить в малых городах и районных центрах служебное жилье для дефицитной категории специалистов, стараемся, чтобы у нас строительный комплекс нисколько не терялся, а, наоборот, набирал темпы по всей территории.
Путин: Я как раз просил бы уделить этому побольше внимания и поддержать.
Толоконский: По универсиаде нам по обязательной программе (то, что утвердил оргкомитет) надо построить 34 объекта: это и спортивные, и объекты деревни универсиады в кампусе Сибирского федерального университета. И там ряд медицинских и объектов транспортной инфраструктуры.
Несколько объектов уже в стадии строительства. По основным объектам сейчас по срокам была в декабре как раз завершена разработка проектной документации. Сейчас она вся в экспертизе.
Есть одна просьба, потому что требуется специальное постановление Правительства о лимитах финансирования, выходящих за пределы 2016 года, потому что объекты все — не годового объема строительства, деньги все, понятно, мы не можем [задействовать] в 2016 году, — и, чтобы были основания для экспертизы, выдать нам решение. Вот оргкомитет принял решение, что нужно отдельным постановлением зафиксировать эти лимиты по объектам, чтобы нам в январе получить все документы. И 2016–2017 годы будут два года массового строительства всех объектов, чтобы уже к началу 2018 года нам завершать всю подготовку.
Ну, как в любом городе, кроме обязательной программы есть еще дополнительная программа развития. Аэропорт начали новый. Знаете, он у нас не развивался последние годы, поэтому нужен новый терминал. Сейчас 40 тысяч метров начали с частным инвестором, который у нас купил 51 процент акций. Строим новые дороги, стараемся максимально сконцентрировать внимание на памятниках истории и культуры, потому что в Красноярске их много, и все‑таки универсиада — это не только спортивный, но еще и молодежный праздник, потребуется достаточно насыщенная культурная программа. Поэтому тоже хотели это все привести.
Поэтому большие планы на следующий год. Своевременно приняли бюджет, чтобы успели муниципалитеты принять. Рассчитываем, что мы в этом году доходы увеличиваем примерно на 18 миллиардов к уровню прошлого.
Путин: У вас бюджетная обеспеченность какая?
Толоконский: Если взять по деньгам, не считать расходы…
Путин: Нет, по методике Минфина.
Толоконский: Она выше среднего. Я думаю, будет примерно 1,1–1,15, если взять среднюю за единицу. Но, Владимир Владимирович, тут я все время спорю с Минфином, в прошлый раз Вам докладывал, я знал, как формируется бюджет в разных регионах, и все‑таки здесь есть очень много расходов, которых нет в других регионах в принципе: у нас здесь, на северах, огромная генерация электроэнергии.
Путин: Расстояния большие.
Толоконский: В Хатанге себестоимость генерации электроэнергии — 54 рубля. По тепловой энергии тоже у нас не получается стопроцентно: когда потребители заплатили, надо дотировать. Огромные авиаперевозки, десять аэродромов внутри края, и нужно организовывать перевозки, притом и самолетами даже внутри одного района, где всего, как в Эвенкии, сейчас проживает 15 тысяч жителей: Тура, Байкит и Ванавара, три главных поселка, — они расположены на расстоянии 400 километров, и кроме авиации, кроме вертолета там нет других возможностей. У нас санитарная авиация — почти 1,5 миллиарда, когда так смотришь просто по бюджету — почти 200 миллиардов. Конечно, он большой и заметно больше, чем в других регионах, например в Новосибирской области, где почти такое же население, но когда смотришь на эти все расходы, в том числе дополнительные, притом и социальные зарплатные нормативы у нас тоже выше: коэффициент на северах.
Путин: Вы сколько уже работаете именно в Красноярском крае?
Толоконский: Указ был подписан 12 мая прошлого года, я приехал туда 14 мая, в сентябре были выборы.
Путин: Полтора года.
Толоконский: Да, полтора календарных года.
Путин: Виктор Александрович, за это время, что было, что Вы считаете наиболее важным и наиболее сложным в работе губернатором именно Красноярского края? Вы человек опытный, до этого работали на разных местах, только что сами об этом сказали, — в Красноярском крае что?
Толоконский: Говоря о чисто управленческих задачах, они, конечно, разные, есть очень сложные: я всегда выделяю две сложных в психологическом отношении задачи.
Первое. Мне казалось очень важным убедить коллег по органам власти: и законодательной, и исполнительной власти, — общественность, что край настолько богат ресурсами, настолько богат экономикой, что непродуктивно занимать позицию: вот вы нам дайте из Москвы, из федерального центра — мы тогда будем развиваться. Понятно, что край за счет налога на добычу полезных ископаемых достаточно много ресурсов передает в федеральный бюджет. Но я все‑таки неплохо знаю всю Россию, проработав три года полпредом, знаю Сибирский округ, я объясняю, что это неправильно, — нужно опереться именно на свою экономику.
Есть такая традиция: в первый рабочий день любого года я делюсь с коллегами своим видением задач на будущий год. Это неофициально проходит, я собираю только свой коллектив. Я в январе этого года сказал, что надо поставить задачу: за два бюджетных цикла, за шесть лет, почти удвоить доходы бюджета, дополнительно 100 миллиардов в годовом исчислении получить доходов. Это было воспринято очень сложно: как же так,
У нас было 120 миллиардов в 2014 году доходов. Тем не менее мы получили почти 20 в первый год, на следующий год 20 закладываем, и мы будем бороться, поэтому новые производители — везде, во всех отраслях. У нас нигде нет таких сфер, где что‑то исчерпало себя в экономике. Бывает, в регионах как‑то изменилась структура потребления рынка. Нет, тут «Норникель» будет очень сильно развиваться; «Русская платина» начнет свое производство на Севере; производство золота на 7 тонн годовых добавляется у нас за счет новых технологий; алюминия новые мощности; высокотехнологичная, инновационная экономика.
Второе. Было очень непросто сместить приоритеты, я все равно убежден, несмотря на такую экономическую, производственную мощь, для будущего края очень важно усилить науку и образование, поднять современные отрасли.
Я иногда позволяю сказать себе, что для края не столько сегодня принципиальна инвестиционная привлекательность (она очевидна), сколько социальная, чтобы не уезжали наши талантливые дети в другие регионы, чтобы, наоборот, притягивал край. Сибирский федеральный университет, сейчас опорный университет, участвовал в конкурсе, получили первые гранты по инновационным программам. Было очень непросто. Не потому что не занимались, но все‑таки это терялось под влиянием крупных компаний. И всем объясняешь, что крупные компании — это, наоборот, фактор развития, они заказчики, они создают такую среду, они сейчас активно участвуют в нашем университете.
Второй блок задач — постоянный, вечный, во всех регионах решается, но было очень важно повысить уровень человеческого доверия к региональной и местной власти, все‑таки регион большой. И так складывалось, что приезд губернаторов из других регионов создавал некоторые мысли и позиции у общества. Надо было так убедить, что я, несмотря на не совсем юный возраст, всерьез, надолго, что я живу здесь, что семья сразу приехала, что мы все вместе, что живу такими же принципами, как и все красноярцы.